Ночная слегка освещённая улица одного из провинциальных аглицких городков.
Камера плавно уходит налево… высвечивается покосившийся указатель "HELLO TOVARISCH"… ещё левее… слышится шум перебираемых предметов, шелест кульков. На передний план выходит бомжеватого виДа старикан, копающийся в мусорном баке. Вдруг он резким движением что–то достаёт и подносит к камере.
На переднем плане пустая пивная бутылка с шикарной, почти целой этикеткой "Blibidinskoye". Глаза старичка сверкают довольством
из–под в меру целых очков типа "Кот Базилио и сыновья". Старик сглатывает слюну, виден его костистый шевелящийся кадык.
Он поднимает бутылку высоко над собой. Камера отъезжает, показывает немногочисленные целые фонари вдоль обшарпанной улочки. Старик медленно переворачивает тару вниз горлышком, поводя бутылкой из стороны в сторону. Камера приближается к старику, и "следит" за его движениями. Старик бормочет какие–то непонятные слова и… творит Волшебство! Выливающиеся остатки пива гасят оставшиеся в живых уличные фонари.
За кадром звучит песенка "It's My Life" группы BomJovi.
This ain't a song for the broken–hearted
No silent prayer for the faith–departed
I ain't gonna be just a face in the crowd
You're gonna hear my voice
When I shout it out loudIt's my life
It's now or never
I ain't gonna live forever
I just want to live while I'm alive
It's my life
My heart is like an open highway
Like Frankie said
I did it my way
I just wanna live while I'm alive
It's my life
Бомжик откровенно наслаждается процессом. Он чувствует, как телезрителЯ восторгаются волшебством процесса вместе с ним. Вдруг слышится дикий визг кошачьей свадьбы. Камера переходит к мусорному баку. ОттуДа появляется взъерошенная мордочка чем–то весьма довольной кошечки с разорванным ухом.
– Я так и знал, что вы будете здесь, профессор МакГонебл, – сквозь зубы выдыхает старичок, пытаясь незаметно спрятать бутылку в одну из своих авосек.
Слышится странный шум. Камера плавно возвращается к бачку, но… О, чудо! На месте кошки теперь пожилая леди в хорошо помятых старомодных одеяниях вылезает из бака, отряхиваясь от прилипшего мусора.
– С здобрым вечером! – у леди красивый голос потомственной воспитательницы детского дома. Эдакая фрёкен Вбок. Из бака выпрыгивает большущий кошак и, похотливо мурлыча, трётся о её ноги.
– С здобрым вечером, профессор Даблворр! – повторяет "фрёкен", укоризненно косясь на авоськи старика. Тот, кого она назвала Даблворром, делает нервное движение, пытаясь спрятать сумочки за спину. Но раздаётся предательское позвякивание. Старик краснеет.
– Верны ли слухи, Балбис… – начинает было леди, но профессор Даблворр её перебивает.
– Конечно нет! Это моя территория! – Даблворр в гневе. Но помятая "Вбок" не собирается заводить споры в духе "я первая её увидела! верни бутылочку, ворр!" Отнюдь!
– Я не об этом, – женщина морщится, – где мальчик?
Старики неторопливо идут по тропинке, пиная мятую жестяную банку из–под popsi–колы.
– Ааах!.. – старик останавливается и выразительно хлопает себя по лбу. – Ах, мальчик! Збагрит его сейчас…
– Сбагрит? – вопрошает старушка, не пытаясь сдержать удивления.
– Нет, принесёт.
Внезапно издали доносится гул пикирующего бомбардировщика. Старики останавливаются. Оборачиваются. Темноту ночного покрова неба разрывает яркий свет. Он стремительно приближается. Вот уже видны контуры некоего летающего механизма. Он с лязгом приземляется посреди улочки. Подкатывает к старикам. Это гигантский трёхколёсный велосипед с фарой! На нём восседает огромный довольный великан, одетый как заправский рокер. Подчёркивает прикид эдакого прирождённого властелина дорог огромадная чёрная бороДа по пояс. Из уголка почти невидимого рта торчит большущая самокрутка. Рокер поднимает мотоциклетные очки на лоб. Спешивается и покидает седло. Величаво вынимает рукой в перчатке–инвалидке изо рта самокрутку и произносит:
– Профессор Даблворр! Профессор МакГонебл! Приветы! – поздоровавшись, гигант достаёт некий свёрток из багажника велосипеДа.
– Всё чисто? – интересуется Даблворр. Вдруг он замечает у себя на рукаве пылинку и стряхивает её пальцем.
– Уже да, – рокер бережно отдаёт свёрток старикам. – Малыш хорошо покакал над Парижем.
– Ути–путин! – старики умилённо рассматривают содержимое свёртка.
– Но постарайтесь его не разбудить, – гигант предельно вежлив. – Кажется из него как всегДа вывалилась Только Часть.
– Балбис, – леди обращается к Даблворру, который старательно давя в себе сюсюканья и гремя содержимым авосек, направляется к крыльцу ближайшего хауса.
– Балбис, – продолжает леди, – ты уверен, что оставить его здесь верное решение начала дня. Может быть стоит сначала выпить по чашечке чая Хриптон и подумать? Я наблюдала за этими людьми в течение прошлого дня. Это худшие из потссов!
Рокер отстал. Он стоит на обочине дороги и ловит свой рокерский кайф от странного виДа самокрутки.
– Этот ребёнок будет знаменит. В нашем мире не будет ни одного другого ребёнка, – МакГонебл продолжает с жаром отговаривать старика, – которые не будут знать его имени!
– И что, – Даблворр укоризненно смотрит на МакГонебл, – ты предлагаешь оставить этого засранца нам???
– Нёу! – моментально сдаётся леди.
Старый Балбис забирается на хорошо освещённое крыльцо хауса. Бережно опускает свёрток с младенцем на крыльцо. Достаёт из авоськи мятую газету, из кармана огрызок карандаша. Старательно мусолит графитовый стержень, а потом что–то быстро пишет. Кладёт газету на свёрток. Нажимает кнопку звонка. И быстро–быстро убегает вместе со старой леди и рокером.
Камера опускается. На переднем плане спящий младенец. Заметно, что ребёнок спит в тёмных очках всё той же знаменитой фирмы "Кот Базилио и сосунки". На груди у младенца лежит газета с надписью химическим карандашом "Мистару и Мисес Допсон. Падарак. Ат систры."
Вдруг ребёнок просыпается. Он недоволен. Дёргает ручкой. Неумело свёрнутые пелёнки разворачиваются. Видно щедро обсыпанное присыпкой тельце. На животике распеленавшегося младенца горит красный шрам, похожий на травму от пивной кружки…
***
Прошли годы. Строем.
Дом типа коттедж. Типа не крутой ни разу.
– Ты спать вообще думаешь? Опять всю ночь пиво пил да телевизор смотрел? До сих пор не ложился? Жорри, дорогой ты наш, ну нельзя же так издеваться над подрастающим организмом! – женщина средних лет, стоящая перед дверью комнаты, из–за которой доносилась музыка, явно чего–то хотела.
– Ну чё за делы.. – дико скрипнув, дверь распахнулась. Паренёк лет питьнадцати, стоящий за ней в слегка целых семейных трусах на вырост, одновременно благоухал перегаром, щурил оба глаза и лениво почёсывал шрамик от пивной кружки на голом волосатом животе. – Какой к черту "организЬм"? Не трогал я вашего Нетли! Сдался он мне, толстый ботан?!
– В том то и дело, Жоррочка! Мы не про Нетли. Мы про тебя! – поцокала языком сердобольная женщина.
– Я не "организЬм"! – возмутился Жорик, похлопывая приличных размеров мамон. – Ва–аще вам, дамочка, последнее китайское предупреждение: ещё раз выкинете какую–нить пакость – подам на вас в попечительский совет! И с лишением родительских прав у вас отберут не только меня, но и вашего любимого роднёхонького сыночка Нетли!
– Ох–хо–хо, – привычно тяжело вздохнула женщина. Но всё–таки пригласила мальчугана за праздничный стол.
– По какому поводу сабантуй? – живо заинтересовался Жорик.
– У твоего брата сегодня день рождения.
– Ааа.. точно, – хлопнул себя по лбу Поттный, – значит сегодня я деру ему уши не просто так, а в честь праздника…
КогДа Жорик спустился к столу, его уже ждал накрытый праздничный стол. Предки как раз поздравляли его брата, Нетли, с хапа–бёздем. Поттный не стал им мешать, он не торопясь заливал горящие трубы соком. Во время поздравлений–чмоканий–сюсюканий выяснилось, что семейка отправляется в зоопарк глядеть братьев наших меньших. Поттный пытался отмазаться от энтого дурацкого мероприятия, мотивировав своё несогласие доводами, что ему одного непутёвого ботана Нетли хватает по горло, но, узнав, что в парке продают "Блибидинское" со скидкой, сдался.
Рассаживаясь в оранжевом семейном мини–вэне, старший Допсон достал из бумажника двадцать фунтов и с благодарностью выдал их Жорику.
– Чё так мало–то? – возмутился Жорри, чуть не плача, – вчера двадцать, позавчера двадцать. Сколько можно? Гони ещё червонец в честь праздничка!..
Старший Допсон тяжело вздохнул, но денег дал.
В зоопарке Жорик уныло смотрел всяких щебечащих какаду, лоснящихся слоников и прочих волосатых макак. Если б не бутылочка холодненького "Блибидинского" в руках, делать здесь было абсолютно нечего. Наконец он добрёл до террариума.
Несмотря на террористичное название в террариуме было тихо. Унылые змейки–ёжики неторопливо пережёвывали утренних кроликов и не спеша делали под себя ка'ка' скукоженной шкуркой. Их жизнь была наполнена скрытым смыслом, Жорик пытался его постичь, но засиженное мухами стекло, отделявшее его от пресмыкающихся братьев, уж больно мешало шаловливым ручкам Поттного мальчугана. Да и это чуДа при родах Нетли с открытым ртом тоже был некстати.
Чё делать?
Жорик подумал (2 раза) и решил проломить стекло первым попавшимся под руку предметом. Предмет поначалу сопротивлялся, но после первого удара головой по стеклу затих. Стекло покрылось мелкими трещинками, а потом вдруг… исчезло. Жорик удивился. Почесал голову… тупого предмета. Нетли не подавал признаков жизни. Жорик ещё раз подумал и решил замести следы нечаянного преступления. Но гадюко–мерзавчики рыгали кроликами и жрать Нетлю отказывались наотрез.
Чё делать? (re)
Жорик решил больше не думать и брать быка за рога. Хоть ближайшая ушастая кобра рогов не имела, но Жорику было наплевать. Он схватил бедную змейку за растопыренные жабры и внятно произнёс:
– Слухай меня сюды…
– Да–да, – вдруг ответила ему змеёна.
Жорик сначала не понял и ещё минут пять планомерно втирал кобре про её права и обязанности перед царём природы ака Ж.П., но потом до него дошло.
– Эээ… – прищурился Жорик, – ты типа чё… говорливая животина?
– Типа да, – подмигнула ему змейка, высовывая набок раздвоенный язык и начиная задыхаться.
Жорик повеселел. Не каждый день ему встречались говорящие нечеловеки. Тянущие слова пауки и матерящиеся тараканы ни в счёт.
Жорик было начал расспросы про смысЕл змейной жизни, но в террариум вдруг разом заявились предки Нетли и обслуживающий персонал заведения в сопровождении группы копов…
– Да лана! Он сам туДа полез! – пока мамка с папкой забинтовывали Нетленную голову, Жорик давал показания властям…
***
– Вот мы и дома! – Жорику, вошедшему в отчимный дом, явно понравился день рождения, чего нельзя сказать о дрожащем имениннике с перевязанной головой.
Прошло пару дней. Вконец замученный Поттным братцем Нетли однажды утром, разбирая почту, случайно наткнулся на интересное письмо.
– Жорри! Жорри! – Нетли взбежал на второй этаж и постучал в дверь к брату, – тут тебе письмецо!
– Мне? – из–за двери пыхнул свежим перегаром весьма удивлённый Жорик. – Нукать, дай сюды..
– Тааак.. – сфокусировал взгляд на конверте Жорри, – "Жэ Пот, ик, тному который живёт в шкафу под лестницей."..
– Неее.. эт не мне.. – сделал вывод Жорик. – У нас и шкафа под лестницей нету. Обломись, Нетли!
С этими словами Жорри, не вскрывая конверт, порвал письмо на кусочки.
Прошло несколько дней. Письма всё продолжали приходить. Жорик продолжал их уничтожать. Из принципа. Письма приносили совы. Жорик возмущался, собираясь уже судиться с федеральной почтой, пользующей для своих диких нужд лесных птичек, но внезапно придумал иной выход.
***
– Клёвый день воскресенье! – Жорик как обычно по утру был чуток трезв и безмерно весел. – Почему, Нетли?
– Потому что почту в воскресенье не носят?! – попытался улыбнуться догаДа Нетли.
– Да не–е!.. – расхохотался Жорик. – Просто я ночью перебил из рогатки всех окрестных сов!
Семейка Допсон, ярые фаны ГринПиси, подорвалАсь к окну.
И правДа! Весь газон и вся крыша их понтового дома были усыпаны трупиками павших в неравном бою лесных созданий. Всплакнулось… Вдруг дом задрожал.
– Ёлы–палы, землетрясение! – восторгнулся было Жорик, но дело было несколько фиговей. Со всех сторон в комнату летели письма несуществующему "Ж.П., который живёт в шкафу под лестницей".
– Да они своими письмами.. Да просто за–ка–ли–ба–ли!!! – чуть не рыдал Жорик, но не сдавался.
Вся семья стояла перед ним на коленях, умоляя прочесть хоть одно письмо, но Ж.П. был твёрд как бутылочное стекло.
***
Питьнадцатилетие Жорик отмечал с размахом. Размах был предводителем местной банды и обещал именно сегодня взять перспективного паренька на настоящее дело. Ребятишки сидели в комнате Поттного на втором этаже и, попивая отличнейшее пивко ("Блибидинское–раз"), обсуждали нюансы готовящегося похоДа.
Вдруг с первого этажа донеслись сильные удары в дверь, по–видимому с ноги. Размах крикнул, что копы его никогДа не возьмут и выпрыгнул в окно. Жорику ломать конечности было несколько лениво, поэтому он, вынув из холодильника остатки ящика пива, пошёл сдаваться…
***
На переднем плане мохнатый псевДа–рокер Збагрит, вышибающий коленом дверь.
Стоит непременно заметить, что допсоны, как все добропорядочные запАдники, имеют входную стеклянную дверь…
Итак, апосля энного кол–ва ударов, можно сказать, наконец стеклянная дверь поддаётся усилиям гиганта коленной мысли и падает на пол в замедленном темпе. В слоу–мо хорошо видны струйки прозрачных осколочков, чудненько разлетающиеся по хаусу.
Збагрит, немного смущённый ситуацией, входит и пытается завязать светский разговор:
– Эт… – он красноречиво оглядывает беспорядочно разбросанные по прихожей осколки в середине ночи. – Не ждали, да?
– Я требую, чтобы вы немедленно ушли! – визжит Допсон–старший, пытаясь зарядить дрожащими руками обойму газового пистолета.
Он всё ещё на что–то надеется. Рассерженный неважной встречей Збагрит подходит к нему и отбирает оружие.
– Не люблю, когДа пускают газы, – так оправдывает он свою страсть к трофеям.
Допсоны в ужасе. Па'па' трясётся и опускается на колени, маман пытается рвать бигуди на голове, а их родной нетленный сынулька с перевязанным котелком по привычке делает в штаны. И только смелый Жорик, храбро лыбясь, цедит "Блибидинское".
Збагрит поворачивается к детишкам, намериваясь по–видимому о чём–то их спросить.
– Нет ли у вас…? – начинает он.
– Да… Нетли у нас. – Прерывает великана улыбчивый по пьяне Жорик, выталкивая вперёд благоухающего свежей кладкой братца.
– Нет ли у вас Жорри Поттного? – повторяет вопрос хмурый рокер, не любящий перегибов и перебивок.
– А чё он такого сделал? – возмутился искомый паренёк.
– У него сегодня день рождения, – мило ухмыльнулся Збагрит, – я принёс ему подарку.
Збагрит полез за пазуху и вытащил обвязанную красной лентой коробку.
– Ну, – загадочно повёл тяжёлыми бровями рокер, – кто хочет получить презент для Жорри Поттного?
– Я хочу, – попытался перевести огонь на себя Нетли… и сразу поплатился.
– …! …!! …!!! – дал по ушам раненому на голову настоящий Жорик. Повернулся к Збагриту и протянул поттную ручонку.
– Моё! Дай!!!
Рокер широко улыбнулся, показав все свои двадцать три с половиной зуба, и отдал "подарку" нетвёрдо стоящему на ногах имениннику. Тот живо разорвал ленту, откинул картонную крышку и заглянул внутрь.
– Неее… ну чё за делы?! – возмутился Жорик, – ты б, чудила, ещё бы вафлю на палочке притащил. Тоже мне подарок!.. Кто ж на питьнадцатилетие тортЫ дарит? Тем более, балин, вОнильный!..
Нетли, глядящий во все глаза на "чаво даютЬ", задорно рассмеялся. Поттный не сдержался, залепил подарочным тортом прямо в смешливую инвалидную мордочку и уже было собирался подниматься к себе на второй этаж, матеря по дороге слабоумного гостя, как Збагрит остановил его, намереваясь удивить присутствующих фокусом с зажиганием камина… Но его потайная зиппа случайно выпала из рук на пол. Фокус не удался.
– Да, не быть мне Коперфильтером… – смущённо изрёк Збагрит, вертя в руках пачку честерфильДа.
– Угу, – согласился Жорик, щёлкая переключателем на стене, включая чудо промышленного искусства – электрический камин. – Не тянешь ты на копера!
– Да ведь ты волшебник, Жорри! – воскликнул Збагрит, всплёскивая руками.
– Да лана, – отмахнулся Жорик, – не звезди!
– Да чтоб мне сквозь землю провалиться!
Земля по прозвищу "паркетный пол" содрогнулась, но стерпела.
– Жорик, ты никогДа не совершал что–нить такого, что не мог потом вспомнить и объяснить? КогДа тебе было страшно или был рассержен?
– По пьяне много чаво было, – подмигнул Жорик приёмным родителям.
– Вот видишь! Значит ты не потсс!
– Потссы? Кто такие потссы?
– Потссы – это не волшебники! Ты ведь не потсс?
– Не–е.. я не потсс.. – быть потссом Жорику явно не хотелось.
– Вот видишь – значит ты волшебник! – улыбнулся Збагрит.
– Выходит что так… – согласился мальчуган, пытаясь сообразить, в каком месте его надули.
А в это время рокер присел у мнимого костерка, протягивая к жару камина специфически грязные ботинки всемирно известной англо–китайской марки "Hofnodaff".
– Меня вообще кличут Рубенсом Збагритом, хранителем ключей и метёлок в Хоботсе. Ну ты уже в курсе о Хоботсе, да? – делал добрые глаза байкёр, заманивая цель.
– Неа… чё за хрень? – заинтересовался Жорик.
– В Хоботсе учились твои Поттные предки… Кстати, никто не знает от чего умерли наши посыльные совы?
– Наверное, съели чего… – предположил Жорик, незаметно освобождая карман от рогатки.
Збагрит тяжело вздохнул, посетовал на неадекватное поведение волшебных сов за пределами Хоботса – "жрут, понимашш, что попало!" – и посоветовал Жорику начинать собирать вещички для переезДа в эту сказочно крутую школу усиленного казарменного режима Хоботс, где его научат всяким волшебным трюкам, фокусам, мошенниче… эээ… короче, чудотворству!
Жорик стоял перед приёмной семьёй и размышлял что делать. Семья боялась даже дышать. Наконец Жорри выразительно хмыкнул и с таким выражением лица, как будто собрался сказать "Ну куДа ж я их таких брошу–то?! пропадут нафик без меня…" разжал губы и…
Нетли, разгадав, до чего додумался братишка, понял, что именно нужно делать. И очень быстро.
– Жоооооррра! Не уезжааай!!! Ты нам нуууужен!!! – со слезами на глазах бросился он Жорику на шею.
– Ах так! – отмахнулся от плаксы вечный герой дня. На его юношеском нетрезвом личике явственно промелькнуло изменение решения. – Фик вам всем! Вот терь точно от вас, потссов несознательных, уеду!!!
И уехал. Шагнул вслед за Збагритом в окно, ибо только так ходютЬ настоящие домуш… волшебники! После чего вместе с рокером оседлал трёхколёсный велосипед и умчался вдаль. А за окном остались ошеломлённые родаки, ещё не успевшие до конца поверить в своё счастье.
***
По дороге Збагрит заглянул в кабачок "Два дятла" промочить горло и повыёживаться перед дурзьями–рокерами. КогДа космато–поддатые мужуки слышали, что немытый дворник Хоботса ныне водит знакомства с самим Жорри Поттным, то искренне восхищались и наливали ему за свой счёт. Збагрит млел. Жорику внимание забулдыг тоже понравилось, но халявное "двухдятлОвое" пиво что–то не очень.
В "дятлах" ошивался и один из будущих преподов Жорика – некий профессор Сквирл в коричневой чалме на красном носе. Збагрит представил юношу профу. Жорик узнал, что Сквирл будет учить его защите от тёмных сил, т.е. в переводе на человеческий язык от белой горячки. Выпили за знакомство.
Набравшись до состояния "ещё глоток и больше не ходок", Збагрит повёл Жорика на открытый воздух. Удобства "дятлов" располагались в каменном мешке четыре на четыре метра.
Четыре усадочных места были выполнены в привычной дятлам гнездовой архитектурной манере. Кирпичные стены пестрели настенно–похмельной росписью.
Пока Жорик с интересом рассматривал со всех сторон подробности интимной жизни дятлов и прочих бородатых птиц, Збагрит, расположившись на одном из усадочных мест, таки свил гнездо. Храп рокера был волнующе неприличен и некрасив. Жорику пришлось пинками расшевелить задремавшего начальника метёлок, дабы продолжить путь к знаниям.
Снятый с гнезДа Збагрит был зол. Ткнув пальцем в одну из срамных картинок на стене, он жестами дал понять, что знания находятся там. Зачарованный Жорик наблюдал, как кирпичи стены вдруг стали расходиться, разошлись на ширину его поттного кулачка и… остановились. Видно волшебные контакты кирпичного механизма давно не смазывали, и тот заклинил. Збагрит почесал голову, и, как будто немного протрезвев, стал работать руками. Но безрезультатно.
– Не фурычит? – Жорик целеустремлённо ковырялся спичкой в зубах.
– Угу, – хмыкнул рокер, – попробуем резервный вариант.
Збагрит разбежался и с ноги заехал по стене. Та, жалобно хрустнув, живенько разошлась по швам, освободив путь к оживлённой потайной улочке.
– А чё с самого начала не врезал? – поинтересовался Жорик.
– Так вариант типа резервный, – нахмурился Збагрит, потирая ушибленную конечность…
***
"Улица Дохлоконь", – прочитал табличку Жорик. Всюду виднелись перечеркнутые буквы "¢". Жорик был бы рад услышать рассказ про потайные улочки ландАна в общем и про Дохлоконь в частности, но пьяный Збагрит был не самым лучшим экскурсоводом - не обращая внимания ни на что, он просто пёр как танк сквозь толпу к одному ему веданной цели.
– Посмотрите! Это же новый Вибриус–2000! – охали чумазые детишки, посасывая сливочные чупа–чупсы возле витрины одного из многочисленных магазинчиков. – Самая шустрая модель!
Жорик краем глаза глянул на "самую шуструю" и обомлел. Детвора восторгалась обычной калхозной метлой.
"Дети–дворники", – решил он. – "С детства приучаются
рокерами–дворниками к ручному труду".
– Короче! – вдруг словно проснулся Збагрит. – Тебе как начинающему волшебнику из Хоботса нужно купить всякой колдовской ерунды типа волшебной палочки с совой.
– Угу… тока с баблом у меня напряги… – соврал Поттный, нащупывая в кармане заныканную штуку фунтов со стерлингами.
– Ноу прОблемзов! – воскликнул пьяный рокер. – В банке АбломАмбо хранятся деньги всех волшебников.
Банк Абломамбо стоял в самом конце улочки Дохлоконь и являлся подлинным шедевром банковской архитектуры. Жорик насчитал не меньше десятка запасных, "чёрных", выходов из учреждения.
В банке царил полумрак. За длинными столами сидело несколько десятков странных человечков с вытянутыми ушами и носами.
– Збагрит! Кто это? – заинтересовался Жорик, тыча пальцем в ближайшего клерка.
– Гоблин.
– Во блин! – восхитился Жорри, делая попытку потрогать симпатишного ушастика.
– Они только малость не любят, когДа их трогают за уши… – поспешно выпалил Збагрит, но было уже поздно.
– Раньше не мог сказать?! – потирал укушенные пальчики будущий волшебник.
– Господин Жорри Поттный хочет снять деньги со счета, – залебезил перед бапкиимущим чиновником Збагрит, словно извиняясь за любопытного паренька.
– Да? – показал кривые зубы рассерженный гоблин. – А у гэ Поттного есть ключ?
– Минутычку. Где–то он у меня был, – принялся рыться в многочисленных карманах своего кожаного одеяния Збагрит.
– Вот он! – наконец продемонстрировал золотой ключик рокер.
– Тааакс… – засучил рукава Жорик. – Чё за фигня? Чего это мой ключ от банка, где бапки лежат, делает у тебя, немытого дворника?
– Да я почти ничего тут за питьнадцать лет не брал! – возмутился Збагрит. – Щас пересчитаешь! Обожди!
Ещё один клерк рангом (и носом) пожиже повёл героев в банковские подземелья.
– Номер 666, – провожатый остановился у искомого хранилища.
– Ё! Номерок круть! – восхитился Жорик. – Предки были не промах! Запоминающийся, главное.
– Ну дык, – пожал плечами Збагрит. – Добрые волшебники… они такие.
В хранилище 666 было темно и тоскливо. На полу лежала жалкая горсть медных монет. Жорик плотно сжал губы и, наградив рокера подзатыльником, втолкнул того в трёхшоховую комнатушку.
– Да эта медь – это муляж! Ёлы! – попытался оправдаться испуганный рокер.
– Как? Даже мелочёвка муляж??? – Збагрит таки вывел Поттного из себя. Жорик снял очки (фирма "Кот Базилио – старший и младшие") и принялся мутузить пьяного растратчика…
Рокер стойко вынес наказание. Он лишь прикрывал руками голову то ли от боязни за сохранность думательной конечности, то ли от стыДа, то ли просто по пьяне.
Наконец Жорик выпустил пар. Пар заструился из–под поттных подмышек и охотно вылетел в вентиляционную трубу. Измочаленный бородатый толстяк попытался уползти вслед за паром.
– Я с тобой ещё не кончил, – сухо заметил Поттный.
А Збагрит, не обращая на него внимания, откручивал болты вентиляционной решётки. Жорик особо не волновался. Решётка была небольшой, а значит и труба тоже. Но истина оказалась просто ошиломляющей. За решёткой была ещё одна комната, битком набитая золотыми монетами. Збагрит широко победно улыбался, несмотря на отбитые почки.
– К соседям прорылся что ли? – не верил глазам Поттный.
– Нет. Это твоё наследство, Жорри!
***
С битком набитыми золотом карманами Жорик вошёл в лавку дубовых дел мастера Вудди Мандура. Збагрит предварительно объяснил, что нужно купить "вот такую рейку", и под предлогом "наДа подпудрить сломанный носик" отошёл за угол.
В магазине было тускловато. Везде валялись хлопья древесной стружки и различные изделия из древесинки.
– Алё! Гарсооон! – модно позвал торгперсонал Жорик. И тут же из кучи мусора вылез местный старичок–стукачок по дереву с бейджиком "Вудди Мандур". Он тепло поприветствовал Поттного. Бренди "тры звызды" был немного подогрет, но с лимончиком шёл хорошо. За тёплой беседой Вудди выяснил, за чем именно пожаловал в магазин сам Жорри Поттный.
– Ну это просто, – улыбнулся беззубый Вудди. – Подай с полки сзади тебя вон ту хреновину!
Жорик обернулся. На стеллаже лежало много всяких штуковин, вполне подходящих под описание. После минутного ступора и безрезультатных попыток поиска юнец сдался:
– Хреновину? – тупо шмыгнул Поттный носом. – Эту? Или вот эту? Или может быть ту?
– Эх, мыладёжь! – отстранил Жорика Мандур, – Нет в вас былой смекалки!
Вудди быстро выбрал из всего множества "хреновин" с полки
пару–тройку нужных коробочек. Распаковал первую и достал небольшую палочку, напоминающую видом заготовку для жезла инспектора дорожного движения. Жорик поцокал языком, жезл ему определённо нравился, хоть и не имел зебровидных полосок.
– Попробуй её в деле! – подмигнул будущему волшебнику старикан.
– Я не в форме, – смутился Жорри. Быть гаишником ему не позволя… кхм… интересная мысль!
– Просто взмахни палочкой!
Жорик хмыкнул носом и махнул деревяшкой. Та, неожиданно громко хрустнув, переломилась пополам!
– Наверное не та, – заметил продавец.
– Ага! Фуфло подсунули, – послушно согласился Поттный.
– Попробуй вот эту, – мастер по дереву достал вторую деревяху.
Жорик повторил подмахнятельную процедуру. Хрякс! и палочка вызвала взрывную реакцию – торговые стеллажи попадали на пол, стеклянные витрины вылетели и рассыпались на мельчайшие осколки, да и стены мастерской как будто покосились. Во всю стену гордо разносилась откуДа–то появившаяся нерукотворная надпись "Здеся был Жорик".
Жорик поднялся из мягкой кучи стружки, куДа его унесло взрывной волной. Он был просто восхищён!
– Тоже не та, – пустил слезу выползший из подсобки Мандур, оглядывая искорёженную лавку и прикладывая к офингаленному взрывом глазу металлическую столовую ложку.
– Почему? – огорчился Жорик. – Мне эффект чиста ндравицца!
– Не важно! – сердился старик. – Пробуй третью.
Жорик взял палочку. Она явно отличалась от предыдущих. Сделана была она вроде бы не из дерева, а из заморского материала со срамным названием "эбонит".
– Ну, смелей же! – подзадоривал Жорика заблаговременно спрятавшийся в подсобке Вудди.
Поттный зажмурился и махнул эбонитовой палочкой. Палочка завибрировала. И… больше ничего не произошло. Из подсобки выбежал довольный старикан, всем своим видом показывая, что искомое найдено.
– Не–е.. она чё? только вибрировать могёт и всё?.. – расстроился Жорри.
– Внутри у этой палочки Перо Феникса! – пиарил продукт Вудди.
– И всё??? Не–е.. ну если б она там полая была и поширше – я б догнал, чё с ней делать. А так.. ВЕРНИТЕ ВТОРУЮ ПАЛКУ!
К сожалению, мастер продавать две палки по цене одной отказался. Жорику пришлось (вынудили!) воспользоваться старыми приёмами, усвоенными ещё со сраннего детства. Улучив момент, когДа Вудди отвернулся завернуть эбонитовый экземпл в обёрточную бумагу, он сунул в карман полюбившуюся вторую палу. Типа про запас. Ну все всё понимают, ага?!
На улице Поттного уже ждал бородатых дел начальник с клеткой, в которой томилась свежекупленная на распродаже, полудохлая, с децл подержанная за клюв сова–альбинос. Судя по виду, Збагрит уже успел принять "ещё по чуть–чуть" и его тянуло на слезливые беседы "за жисть". Жорик в общем–то тоже порядком нагулялся по ландАнам и был не прочь обмыть покупки.
Питейное заведение "Соколы Прохудинского" было поприличней "Двух дятлов". Но местному разливному было всё равно далеко до великого "Блибидинского". Путники мирно сидели за столиком. Время от времени Збагрит пускал слезу и начинал учить Поттного истории.
– Полтора десятка лет назад жил–был–адын волшебник. Его звали… звали его… Злой волшебник его звали. Злой волшебник Войдодыр. – Втирал спец по метёлкам. – Тёмные времена были. Он всех брал под покров тёмной стороны Силы…
– Ааа… я смотрел фильм, – перебил скучный рассказ пьяного дворника Жорик. – Так это чё? Я сын принцессы Влеи и этого… как его… Чувакка?
– Да нее… Ты путаешь, Жорик. Ты сын Джимми Поттного от первого брака с Лёлей в девичестве Блёданс от второго… – спившийся рокер понёс полную бразилиаду. Жорику стоило громадных трудов (три удара волосатой мордой по столу) перевести разговор в нормальное русло.
– Войдодыр всех поил Тёмным напитком. Те кто выживал – становились на его сторону. Твои родители не встали, – так Жорик узнал про своих невинноубиеных предков, – более того, защищая тебя, жестоко отлупили злого волшебника! И, как полагается, умерли. А ты вот выжил каким–то образом… До сих пор не понимаем как…
– То есть что? Войдодыр пытался меня споить?
– Неизвестно.
– А откуДа у меня отметина на животе?
– Та которая похожа на отпечаток пивной кружки? – ужаснулся Збагрит. – Это след от той самой кружки Тёмного напитка, которым Войдодыр потчевал других волшебников. В общем, мой юный друг, ты мальчуган, который выжил.
– Ё! – восхитился Жорик. – Я пацан, который типа выжрал и остался жив!
Внезапно Збагрит вытащил из кармана проездной билет на поезд до Хоботса, сверил часы и сообщил, что до отправления остаётся совсем немного. Сам провожать он Жорика не пойдёт по причине ухоДа в запой.
Жорик выругался, схватил тикет и побежал на привокзальную площадь. Но на вокзале не было платформы N9 и три в квадрате под кубическим корнем, которая была указана в билете. Да и других идиотов, ищущих столь заковыристо онумерованную платформу, не оказалось.
– Дааа… тут без литра "Блибидинского" не разберёшься, – поставил точный диагноз ситуации Жорри.
– Эй! – домогнулся он до ближайшего путейщика, – где у вас тут продают выпивон?
– Дэрябьнють хощ? – улыбнулся кривозубый рабочий–кафказец, – это на платформэ дэвят и тры в квадратэ под кюбылчиским корынэм.
– Бааалин! Где эта платформа–то? – Жорик был готов расплакаться.
– Значыт такь. Тибэ нужьна пайти так, патём свирьнуть сиак… затэм эдак… – Вот так Поттный и узнал про секретную платформу!
***
Жорик сидел в вагоне купе идущего на всех парах паровоза
"Хоботс–экспресс". Один. Пил вкусное светлое "Блибидинское" и откармливал худющую альбиносиху–сову шпротами. Продукты были приобретены в киосках "дутый–фры" на загадочной платформе для своих N9 и три в квадрате под кубическим корнем.
– Икськьюзьми… – к Поттному, радующемуся жизни в отдельном купе, постучался рыжеватый мальчик.
– Пшёл нахр! – поддатый Жорик был краток. – Я Пацан, Который Выжрал!
– Да тут все выжрали!.. – рыжик без спросу зашёл в купе, закрыл за собой дверь и сел рядышком с Жориком. – Типа без предков первый день, сам понимаешь – весь поезд оторвавшихся от дому. Короче отрываемся по полной!
– Пирожки–напитки, – в купе заглянула старушка–буфетчица, – пить–есть жела'м?
– У меня своё, – достал из–за пазухи свёрток переломанных бутербродов с ливерной колбасой рыжеволосый.
– Как ты это ешь ваще?! – поразился Поттный, во внезапном приступе пьяного добросердия скупая всю продовольственную корзинку разносчицы…
Открыв пакетик странной волшебной карамели "Мутная", Жорик живо закинулся парочкой конфеток.
– Ты поосторожнее с этими сластями, – предупредил очкарика рыжик, поглощая липучку–тянучку, – там бывают все вкусы мути! Вот мой братан, Жмотти, так ваще клянётся, что ему попалась со вкусом семени слона.
– Ни хрена себе! – выплюнул конфеты в окно побледневший Жорик.
– "Шоколадная крыса", – прочитал название очередного чуДа кулинарно–магической мысли Поттный. – Чё, неужт настоящую крысу шоколадом залили?
– Да не–е, – улыбнулся рыж, – просто удачная подделка. Там в коробке фотка одного из преподов Хоботса с насечками для иглоукалывания по методу Вуду.
– Ого. Картинка деДа какого–то попалася.
– Это Даблворр, ректор Школы.
– Вау, круто! – изумился Жорик, рвясь попользовать игрушку. – У тебя не найдётся иголочки?
– Держи!
– Ой… он пропал, сцука! – огорчился Жорик. Отфоченный Даблворр, испугавшись экзекуции, дал дёру с картинки.
И тут произошло очередное вторжение в купе. Широко раздвинув ноги… ой!.. то бишь, широко раздвинув двери купе, в проёме возникла девочка лет питьнадцати с хитрым целеустремлённым выражением ног… тьфу!.. то есть лица.
– А вы что тут вдвоём делаете? – девчушка была в сверх–супер–мини–юбке – одеянии, как известно, предоставляющем максимум информации при минимуме затрат.
Пацаны опешили. Толи от той наглости и бесцеремонности, с которыми дифчона ворвалась к ним в купе, толи от внезапно нахлынувших (анти?)феминистских настроений, а может быть просто сыграл свою роль факт не совсем одетости маленькой ведьмочки.
Рыжик очнулся первым. Он решил поразить даму превращением шоколадной крысы в настоящую.
– Трое сбоку, двое снизу, красим яйца на карнизе! – прошептал он волшебные слова перевращения.
Крыса жалобно пискнула и… отбросила копыта. Изо рта у крыски выступила шоколадно–кровавая пена.
– Лажовое заклинание! – посмеялась над неумёхой девочка. – А я вот некоторые простейшие заклинания пробовала делать. И, прикиньте, всё путём!
Девочка присела к Жорику, вытащила откуДа–то из–под столика свою волшебную палочку, быстро ей взмахнула, выпалила "трахмодрах шахмонах!" и… влюбила Жорика в себя на веки вечные.
– Юпсь.. Ай дидь ичь эгэйн. – Быстро–быстро заморгала глазёнками ведьмочка. А в это время из–за двери раздавались дифчачьи голоса "вот сссс…!!! я сама хотела великого Ж.П. на себя подсадить!", "и я!!!", "и я его хотела!.."
– Кстати, я ГермошлемиДа Пейджир, – победно захихикала несказанно довольная девочка, убирая палочку.
– А я Бром из семейства Визгли, – представился чем–то вдруг расстроенный рыж.
– А я… – начал было представляться Пацан, Который Выжрал.
– Ты Жорри. Жорри Поттный. – Хором выпалили Герма и Бромми.
– Эээ… аллё! – возмутился Жорик. – Я вам ещё не показывал свой фамильный шрам! ОткуДа вы меня знаете???
– Фи! Нужен мне твой шрам, – поморщилась Герма, решившая поделиться инфой. – На входе в вокзал стоит Збагрит и за полпенса всем рассказывает, в каком вагоне едет сам Жорри Поттный.
– Во гад! – шмыгнул носом кинутый Поттный.
– Советую вам обоим выспаться, – дала совет поддатым мальчуганам справившаяся на сегодня Гермочка, собираясь уходить. – Говорят, состав прибывает в Хоботс очень рано.
– Конфетку хочешь? – предложил герле на посошок пачку ириса "Золотой глючик" Жорик.
– Неа, – показала разноцветный язык умудрённая опытом знакомств с волшебными сластями девочка Гермочка. – Кстати, Бромми, у тебя руки по локоть в крови.
Бромми посмотрел на свои ладони и ужаснулся. Неверно закодированная крыса успела–таки его закапать шоколадной кровью.
***
Утром поезд приплыл на конечную станцию. Детишек встречала команДа специально подготовленных преподавателей младшего командного звена.
– Перваки! Давайте, вылезайте нахр из поезДа! Обожравшиеся скотины! – преподы не стеснялись ни в выражениях ни в подзатыльниках, выволакивая из вагонов упитую детвору.
Больше всех работал руками бородатый знакомец Збагрит.
– Збагрит, ты?! – вытаращил обсиняченные глазёнки с трудом вышедший из вагона Жорик.
– Проходите туДа, к лодкам. Не задерживайтесь! – Збагрит сделал вид, что не узнал собутыльника.
– Сам значитЬ на самолёте, а меня в поезд? – обиделся Поттный, вливаясь в толпу, скрипящую заплечными котомками.
Сразу за станцией было озеро. На берегу стояло несколько старых лодок.
– Нее… вы, ребят, как хотите, но я гребсти не умею, – заржал Поттный, бултыхаясь на дно ближайшей лодки и снова засыпая. Парня, Который Выжрал, разбудить никто не решился.
***
Постепенно трезвеющие гребцы подгребали к месту, где им предстояло отдать лучшие годы своей волшебной юношеской жизни. Среди них были и парнишки и деушки и даже пара негров. Так получилось, что негритосы попали именно на лодку, везущую Жорика. И попали, естественно, на вёсла.
Белые люди с других лодок, попеременно сменяя друг друга на вёслах, с завистью поглядывали на козырную жорркину лодку, где их более удачливые товарищи лоботрясничали, время от времени подбадривая чёрных братьев фразами "Гребите, негры, гребите, солнце ещё высоко!" Да, негров в Хоботсе ощутимо не хватало!..
Школа Хоботс находилась на острове в крепости. Издалека она оч.походила на знаменитую Монте–Кристо. Те же сторожевые башни. Те же рвы и колючая проволока. Всё те же злые немецкие овчарки у охраны. В общем, детишкам несказанно повезло!
Подплыли. Разгрузились. И пошли через строй угрюмых охранников в свой новый дом. На лестнице ребят встречала наша весьма старая знакомая – профессор оккультных дел и прочих безобразий МакГонебл.
– На первый–второй рассчитайсь! – зычно приказала МакГонебл первокурсникам вместо приветствия.
– Первый, – первым пожелал быть невысокий белобрысый парнишка с прилизанными волосами.
– Вторая, – улыбнулась понятливая ГермошлемиДа Пейджир, на сей раз одетая в более консервативное одеяние – юбка была ниже колен.
Жорик, который по утру жутко страдал от головной похмельной боли, не разобрав "ап чём" идут базары, тоже встрял в перекличку:
– Третьим буду, – страдальческим голосом вымолвил он.
– Таааакс, – прищурилась МакГонебл, делая пометку в блокнотике. По–видимому, Жорик ей, как говорится, "сразу не пондравился".
КогДа перекличка окончилась, старушка решила вкратце изложить ребятишкам их права.
– В школе усиленного казарменного режима Хоботс существуют следующие правила. Первое – по прибытии мы, командный состав, распределим вас по четырём факультетам, они же роты. У нас есть Хрюнфильторф, Хамлобаб, Рёвенкровен и Слизнедрын. Запомните, ваша рота – это ваша семья. За заслуги перед школой вы получаете очки в плюс. За нарушения – очки в минус. В конце гоДа рота, набравшая очков больше всех, получает звание Гвардейской и кучу значков "Отличников колдовской подготовки". Будет чем хвастаться дома в увольнительной каникулярной поездке!..
Пока старушка втирала про жисть, к Жорику подошёл знакомиться пожелавший быть первым в строю прилизанный белобрыс.
– Так вот ты какой, очкастый герой Жорри Поттный, – усмехнулся он, протягивая похмельному страдальцу пачку анальгина "U Sharika" и представляя себя и двух своих друзей. – Это Хрэк и Гнойл. А я Драчо Ламофеефф.
– Ёть! – прыснул со смеху от весёленькой фамилии Бромми, стоявший неподалёку.
– Чё лыбишься? – раскинул пальцАми перед рыжиком задиристый Драчо, – ты! Сразу видно, что из семейства Визглов! Рыжий и в противных неуставных веснушках по всему телу!
– Жорри, друг мой, – продолжал разговор по понятиям Ламофеефф, – не дружи с ним, он приведёт к геЙморрою. Дружи лучше со мной!
Драчо широко улыбнулся, достал из карманчика коробочку вазелина, щедро зачерпнул горсточку мази ручонкой, модно прилизал волосы и протянул руку Жорику.
Жорик даже немного протрезвел от подобной наглости. Пожимать обвазелиненую руку? Нет уж! Неимоверным усилием кадыка Поттный остановил рвущиеся наружу чуйства.
– Я сам выберу своих корешЕй! – прохрипел он, давая обет бездрачия.
Драчо сузил глаза, сплюнул под ноги и, приговаривая "ню–ню… время придёт – оно всплывёт", отошёл в сторонку.
Наконец МакГонебл закончила наставлять ребят и, разбив коллектив глотающих анальгиноаспирины первокурсников на две шеренги, повела их на распределение в актовый зал школы Хоботса. Там за огромными столами уже сидели предвкушавшие потеху старослужащие – детвора ранних призывов. Они по–дружески встретили молодых. Кто–то просто пинал проходящих. Кто–то делил между собой моло'иньких девочек–ведьмочек. А кто–то и мальчиков…
Звучал подходящий случаю марш. Волею судеб им оказалась песня Army of Lamers – Sexual Revolution.
Love is love, let's come together.
Love is free, it last's forever.
Free is love, my contribution.
Hail the sexual revolution!Love is love, the world united.
Love is free, I'm so excited.
Free is love, our constitution.
Hail the sexual revolution!..
На сцене за столом в виде счастливой подковы сидела профессура. Старичьё неплохо подготовилось к продолжительной процедуре распределения – их стол ломился от изысканных блюд и шеренг бутылок.
Проф Даблворр, нисколько не изменившись за питьнадцать лет, всё такой же озабоченный всем, что плохо лежит, толкнул речь.
Он запретил первакам шустрить на своей территории – в Тёмином лесу, где по слухам частенько проводили уикенды так называемые "новые ва–алшебные" – оч.крутые и богатые колдуны, щедро орошавшие после праздников Тёмин лес пустой стеклотарой.
И также запретил появляться на территории смотрителя
Зоофилча – на правом коридоре третьего этажа четвёртой смотровой вышки – под угрозой неминуемой страшной зоорасправы.
В зале повисла гробовая тишина. Жорик засмотрелся на два гроба, висящие в тумане под куполом актового зала.
До распределения первокурсникам присесть не полагалось. Поэтому ещё не очухавшиеся детишки стояли посреди зала, дожидаясь пока их вызовут по одному в центр подковы и не наденут Страшно Волшебные Наручники, которые и определят, в какой роте нужно проходить службу данному ребятёнку.
Дембеля за спиной первачков продолжали ржать и глумиться, но жадно глядели, кто из молодых попадёт именно к ним в роту. Распределение от них, к их глубочайшему сожалению, зависело мало.
– ГермошлемиДа Пейджир! – зычно выкрикнула старушка МакГонебл, вызывая на ковёр девушку, очаровавшую в прямом смысле этого слова Жорика.
– Иц ми ю лУкинь форм! – На сцену, нещадно кидая понты во все стороны, вышла Герма. Народ рукоплескал ей. Старослужащие пускали слюнки под себя и чесали чесотные места.
– Так–так… – задумались вслух Страшно Волшебные Наручники, обвивая тоненькие гермошлемидные запястья, – Где у нас с тёлами недобор?.. На Хрюнфильторфе!!!
– Ууу! Круть! – потёрли потные ручки Хрюнские дембеля. Некоторые на радостях даже всплакнули.
– Драчо Ламофеефф! – вызвала следующего молодого бойца МакГонебл.
Наручники недолго цацкались с Драчо, определив его в Слизнедрын.
А в это время в толпе перваков Жорик шептался с окружающими, проникаясь слухами про роты. Так он узнал, что самым халявным факультетом, где училась в основном колдовская аристократия, считался Слизнедрын, откуДа волшебники, закончившие курс обучения, выходили вечно молодыми, вечно пьяными. У Жорика моментально загорелись глаза.
А пьянка, то бишь распределялка продолжалась.
– Узин Хорн, – позвала МакГонебл немного толстоватую девочку.
– Ой блин! Только не к нам! – раздалось ото всех рот.
– Хамлобаб! – обласкали Уззи наручники, уклоняясь от кидаемых в них гнилых помидоров и тухлых яиц_птицы со стороны стола опозоренной роты.
– Бром Визгли следующий! – позвала распорядительница.
– Ууу… визгыль. Наручники, алёу, дафайте его по приколу в Слизнедрын засунем! – пытались дать советы наручникам гоготавшие дембеля, но обломались. Бром угодил в Хрюнфильторф.
…По одиночке вызвали уже многих. По обычаям Хоботса распределённые уходили на стол своей роты столоваться.
– Жорри Поттный! – наконец дошла очередь и до Жорика. Он резво выбежал на сцену и напялил на себя Страшно Волшебные Наручники.
– Трудно. Трудно определить, – прошамкали кандалами наручники. – Мы видим огромное мужество… по отношению к женственности, большое тяготение… к ёмкостям с чем–то питательным… Видим незаурядный ум. Ой, нет!.. это не ум… Мы видим жажду… большую жажду… надеемся, к знаниям…
– КуДа же?.. КуДа же?.. – затруднялись с выбором Страшно Волшебные Наручники.
– Ну… есть вот Слизнедрын – неплохой, говорят, вариант, – попытался подсказывать Жорик, лелея надежду на вечный кайф.
– Хрен тебе! – наручники явно не любили, когДа им советуют. – Хрюнфильторф!
– Я вам энто припомню, – сплюнул сквозь зубы Жорик.
– Вот блин. Калдалы! Вы кроме Хрюна со Слюзнем другие слова ваще знаете? – обижались дембеля из роты Рёвенкровен. Им не нравилось, что получается численное преимущество в местных забавах "стенка на стенку" не в их пользу. – Чё за пережитки! Долой наручники! Давайте делить маладёшч по справедливости!..
А хрюны–старики уже встречали Жорика первыми в его жизни подзатыльниками…
После нудного распределения оставшихся перваков последовал "пир".
– Минуттычку внюмания! – попытался подняться со своего места уже изрядно принявший в честь праздничного мероприятия проф Даблворр. Не смог. Просто поднял рюму и провозгласил. – Ну… начали, что ли?!
И все всё поняли. В зал внесли огромные блюДа дымящейся сечки… Перваки с ужасом смотрели на то, что им придётся поглощать, дабы не отбросить коньки, в долгие годы познавания волшебных истин. Тут и там раздавались тонкие голоса неокрепших ещё первокурсников:
– Нее… я эту хрень есть не буду!
Не был исключением и Жорри.
– А ты её жри! – дал совет Жорику близсидящий "старик", который представился "для вас, сцыкуноф, я Дядя Перс".
Жорик ещё немного подёргался, повозмущался. Но есть то наДа! Тем более с похмела. Он взял в руки ложку и зачерпнул серое месиво. Закрыл глаза. Попробовал… Сечка на вкус была как… как сечка! Но с непонятными примесями чего–то воздушного… какого–то конопляно–макового аромата.
– Эта сеча непростая, эта сеча разводная, – подмигнул Жорику "дядя Перс".
И в подтверждении этих слов прямо из стола высунулась безумная призрачная морДа какого–то полтырьгейста. Ещё парочка прозрачных залётных сущчеств спустилась с потолка, где по–видимому крышевалась.
– Ух ты! Клёвая сечка… глюки уже есть, – восхитился Жорик, отмахиваясь от привидений.
– Дык! Иначе б нас тут не сидело! – гоготнул Дядя Перс, с удовольствием уплетая за обе щеки натурпродукт номер один в Хоботсе.
– Я знаю вот этого! – махнул рукой на одного из ближайших летунов Бромми. – Это "Почти Безбашенный Стив"!
– А как можно быть "Почти Безбашенным"? – удивился Жорик.
– А вот так! – Почти Безбашенный был рад показать Поттному, за что получил своё прозвище. Он подлетел к столу преподов, ловко схватил графин водяры и залпом его опустошил, несмотря на гнев профессоров, которые начали, шумно матерясь, мочалить Почти Безбашенного Стива.
– А почему "почти"? – недопонял Жорик.
– Но ведь мог и до дембелей досшибаться, – недобро усмехнулся Дядя Перс, показывая глазами на конец стола, где ученики последнего гоДа волшебной службы, не стесняясь ни преподов, ни тем более салаг, херачили мутноватую жидкость стаканАми, смачно закусывая кусками слипшейся сечки.
После трапезы ученики разошлись по казармам. Рота Хрюнфильторфа находилась на четвёртом этаже. Как во сне Жорик топал за Дядей Персом к месту спячки. Ему чудились движущиеся лестницы и зазывно подмигивающие смазливые тётки с огромных картин.
– А картины–то двигаются! Эта только что мине подмигнула, – вдруг выкрикнул кто–то. Жорик понял, что в глюках он не одинок, и на душе у него сразу стало теплее.
– Дааа… – протянул Поттный, – сеча была что наДа.
Наконец Перс привёл народ к дверце с портретом дородной почему–то кафказской маман. Дама пристально осмотрела Перса с ног до головы и, как будто видела его в первый раз, вопросила:
– Скажи парёл!
– Парёл, – тихо–тихо шепнул Дядя Перс, нервно оглядываясь по сторонам.
Маман ненадолго задумалась, зачем–то почесала себе… эээ… скажем, спину. И тут дверь распахнулась.
Казарма была наполнена уютом настолько, насколько может быть наполнена уютом казарма. Дембеля некоторое время распределяли свободные койкоместа. Жорику досталось шикарное лежало с немного дырявым матрасом возле окна. Он рухнул на него и заснул.
Но на новом месте спалось плохо. В середине ночи Поттный поднялся перекурить. Он сидел на подоконнике зарешёченного окна и, шумно вздыхая, с полчаса оплакивал ушедшую свободу…
Звучит конгениальная композиция "Believe In It" от Snap.
I really will hope with thing your heart would take your father,
You believe in it. Just believe in it! Ou.
I really will hope with thing your heart would take your father,
You believe in it. Just believe in it! Ou.
***
В первый день учёбы в Хоботсе Жорик банально по домашней привычке проспал. Если бы не рыжий альтруист Бром Визгли, тормошивший его всё утро до полного просыпа, Жорик вообще бы пропустил все дневные занятия.
По дороге в аудиторию Жорик задавал дружку наводящие вопросы:
– А сколько тут учиться?
– До самой, балин, смерти.
– И чё… никак не соскочить?
– Никак.
– Я знаю свои права! Я требую альтернативную школу! – попытался выкрикнуть Жорик, но во рту опосля вчерашней сечки было слишком сухо. А невнятным хрипом в Хоботсе никого нельзя было удивить.
– Бесполезно, – криво улыбнулся Бромми. – Здесь тебе не "Игры и Теория". Это Хоботс, Жорик! Это Хоботс…
А вот и аудитория. Группа сидит и что–то вдумчиво пишет в разлинованных тетрадках без видимого контроля со стороны препоДа. На учительском столе расположилась ободранная кошка, вылизывающая себе оконечности.
– Прикинь, не опоздали! – возрадовался Бромми. – А то МакГонебл, говорят, такая стерва.
Вдруг кошка резко вскочила и… превратилась в разъярённую профессоршу МакГонебл.
– Во крыса! Подслушала!!! – возмутился было Поттный, но Бромми толкнул дружка в бок, и тот прикусил язык.
– От вас было бы больше пользы, преврати я вас, опозданцев, в…
– Собачек? – попробовал угадать Жорик.
– Нет!
– Хомячков?
– Два раза нет!
– Аааа! Знаю! В кошаков, – подмигнул МакГонебл Жорик.
– Да нет же! В часы с кукушкой! Вы тогДа бы знали, который час!
– Полдесятого, – прокуковал, глянув на часы, Жорик. – Самое время перекусить.
– Кстати, знаете, мы вчера чёта с сечкой переборщили, – пожаловался Поттный, ухватившись за мамон в попытке отмазаться от занятий.
– Таааааак… Кто дедушка группы??? – терпение МакГонебл иссякло. – Разберитесь с Поттным на досуге! Чтоб больше такого не повторялось!
Дядя Перс кивнул, сунул обоим опоздунам по пенделю и погрозил оставить на неделю без съечного. Перепугавшись, Жорри и Бромми живо уселись за парту…
Следующий урок вёл профессор Снэк. Снэк обладал крутым нравом. Он с ноги открывал любую дверь и так же её закрывал.
– Так. Слухайте сюды на раз–два! На раз – убрали все свои палки в зад! Если увижу на столе хоть одну кривую палку – ставлю в угол нах горох! На два–с – открыли учебники по зельеварению! Если кто не откроет – дам в пятак! – выпалил он. – РАЗ–ДВА!!!
Вся группа живо кинулась выполнять приказание. Один Жорик, которому уже порядочно всё надоело, ушёл в себя – высунув от натуги язык, он вырезал на парте миниетки.
– Рядовой Поттный, твою мать! Ты думаешь, мои приказания тебя не касаются? – крикнул Снэк в ухо Жорику. – Что будет, если смешать кофе с водкой?
Оглохший Жорик даже не знал что сказать. Но заметил, как Гермошлемка с соседней парты тянет руку для ответа.
– А что будет, если дунуть после сидра?
Жорик, хмыкая носом, пожал плечами. А Гермошлемма всё активней тянула руку.
– А в чём разница между "Агдамом" и "Мартелью"?
– Я только в пиве рублю… – утирал сопли Жорик, краснея от стыДа перед улыбчивой всезнайкой Гермой.
– Вот видите, рядовой Поттный, ваша слава Пацана, Который Выжрал, ещё не всё значит!
– Да и вы, ГермошлемиДа, – уделил внимание беспокойной Пейджиру Снэк, – прекратите тянуть руку! Ведь тоже ни хрена не знаешь, лишь бы над одногрупником поиздеваться!
– Значит вам можно, а мне нельзя?! – нахмурилась Герма, опуская руку. Но мысли о мировой несправедливости ещё долго терзали феминную душу…
На обед опять как всегДа подали сечку. Напротив Жорика полноватый пацанёнок–первокурсник по имени Дарвин пытался применить полученные теоретические знания на практике. Он махал палочкой над своей дозой – тарелкой сечи и причитал:
– Сечка – серая еДа, превратись в окорокА!
– Ндя, – пытался поддакивать, пережёвывая жёваную сечку, Жорик. – Сеча дело хорошее, но на столе должны быть и мясные закуски.
Дарвин взмахнул палкой ещё раз и… внезапно у него всё ПОЛУЧИЛОСЬ!!! На столе вместо котелка сечки стояло огромное блюдо с парным поросёнком. Порось привлёк внимание всей роты.
И дембелей в том числе… "Старички" хмурились.
– Вот блиа… испортили клёвую сечку! – подошедшие поближе старослужащие взмахнули волшебными палками и превратили парного поросёнка в "што былО". Создатель чуДа–блюДа естественно огрёб за никчемную самодеятельность щедрую порцию подзатыльников…
ОткуДа–то сверху налетело множество посыльных сов. Совы роняли на столы какие–то небольшие, но тяжёленькие свёртки. Оказалось, это падали куски мыла.
– О! Почччту принесли! – обрадовался Бромми.
А Дарвину совы принесли ещё и яйцо с лейблом "MS Reminder: 2 сорт".
– КогДа яйцо станет красным, это значит… – объяснял Бромми.
– …наступила Пасха! – перебил его Жорик, которому никто ничего не написал.
***
Вступительную лекцию по предмету "Защита от тёмных сил" профессор Сквирл решил посвятить истории…
Как появились злые волшебники.Давным–давно жил(был) великий волшебник Лоб О'Тряс. Он был очень добрым.
Просто чересчур. А всё потому, что тогДа на свете не было недобрых волшебников.
Были волшебники разных степеней доброватости, но со злыми… напряжёнка! дефицит! незавоз!
Лоб O'Тряс мечтал о временах, когДа появятся новые виды колдунов–волшебников дабы пришло великое время рыночных отношений и полноправной конкуренции!
Что же он сделал? Он стал кормить своими незлобливыми друзьями-колдунами крокодилов. Потом лепил из подсобного сырья чушки, заготовки новых магов, и вселял в них душу невиннопоедЕнных (это он умел).
Не сразу, но после нескольких процедур поедания друзья начинали его ненавидеть, превращаясь в полудобрых, а потом и в злых волшебников! Вот так оч.добрый и целеустремлённый волшебник Лобби О'Тряс добился своего!
***
День выдался солнечный. Преподша – мадам Жутч – с зюлёненькими такими раскосыми глазками на фоне лужайки с щедро колосящейся коноплёй решила поучить детей правильному парению. Возле каждого ученика лежало по куцей б/у–шной метле из запасника Збагрита.
– Добро пожаловать на ваш первый урок полётов! Вытяните правую руку и скажите "Ап".
Злющий Жорик, мучающийся по утру от хронического недосыпа и, следовательно, от частичной деформации мировосприятия локального масштаба, выдохнул:
– Нах?
И получил своей внезапно взлетевшей учебной метлой больно–больно по… запасной волшебной палочке. Группа довольно загоготала.
– Чё смеётесь, у меня палка не железная! – смутился Жорик, почёсывая ударенное место. Метла ему откровенно не нравилась.
Он ещё не знал, что уже через полчаса будет гонять на ней верхом за Драчо Ламофееффым аки заправский ведьмак… но пока…
– Держитесь крепко! Вы ведь не хотите соскочить с… метлы? – скривила губы в дьявольской ухмылке мадам Жутч.
Но кое–кто из ребятён, не хочется тыкать пальцАми, но это был Дарвин, опять чёй–то перемудрил с дроверами. Он взлетел ввысь и принялся как угорелый летать туды–сюды, испуская нечленоМраздельные крики. На очередном завитке крутого виража паренёк сверзился с летучего механизма. Как говорится, не сразу приходило мастерство к молодому сапёру.
Зеленоглазая мадам не спеша потопала к инвалиду колдовского труДа с дедства.
– Довыёживался, Дар–твою_мать–вин? – ощупала ножкой бесчуйственного мальчика мадамка. КогДа она тронула бедняжку за сломанную руку, тот очнулся, чтобы выдать ужасный нецензурный вопль. Мадама улыбнулась, схватила Дарвина за шкирняк и уволокла лечиться. Напоследок она строго–настрого запретила группе детишек летать над Хоботсом без спросу швейцарских авиадиспетчеров.
В это время вазелиновый Драчо внимательно осматривал место крушения. И ему повезло! Он сыскал нефиговый дорогущий трофей – яйцо "Reminder" – и тут же его себе присвоил. Но Ламофеефф не знал, что Жорик питал страсть не только к высококачественным сортам пива, но и к блестящим компьютерным игрушкам. Ламофеефф, избегая поттных кулаков, вскочил на метлу и смылся на крышу Хоботса, откуДа принялся строить Жорику нелицеприятные рожи. Жорик вздохнул и стал искать глазами свою метлу.
– Жорри, нет! – попыталась образумить очкастого фрэнДа благоразумная Гермочка.
– Ты мне чё, жена что ли?! – Поттный не хотел летать, но из врождённой вредности полез на метлу.
– У всех мужики как мужики, а я дебила приворожила! – притворно всплеснула руками Герма…
В небе разыгрался настоящий воздушный бой. Поттный с цигаркой в зубах, заковыристо матерясь, шнырял за испуганным вазелинером. Наконец он загнал Драчо в угол. С криком "Ламофееффы не здаюцца!!!" Драчо отбросил в сторону ремайндерное яйцо и пошёл на таран. Но Жорик на таран идти не согласился. Он послал Драчо нафик и полетел догонять яйцо.
И догнал! Только тут его случайно заметила из окна старушка МакГонебл, которая делала вид, что поливает в учительской цветуёчки.
МакГи вышла на полянку, где Жорик с одногрупниками от безделья жевали траву, и с самым суровым видом приказала Поттному следовать за ней.
– Вы меня комиссуете, ага? – обрадовался Поттный, уверенно шагая модными кирзовыми сапожками за старушенцией. Но та не отвечала…
МакГонебл завела Жорри в дембельский закуток роты Хрюнфильторфа. Там как раз группа старослужащих обсуждала очередные междуротные чёрные делишки.
– Кароче… нам нужно выполнить крутой финт с ушами. Предлагаю убрать нашего нынешнего лафца Ушастого, найти какого–нить козла опущения… какого–нить мелкого кириенка первого гоДа службы. Поставить лафцом его. Противник увидит неопытного, поиграет с ним с полчасика, расслабится. А тут мы ставим снова Ушастого, и у противника паника, шок, трепет и прилюдное писанье на поле кипятком! И мы, пыцаны, натягиваем чертей по самые эти самые! Клёва я придумал, ага? – блестел железными зубками чернявый "деда".
Ведьма хищно улыбнулась и втолкнула Жорика в центр дембельского кружка.
– Жорри, вот этот хмырь справа Боливар Дуб, – старая карга представила Поттного самому уважаемому дедушке роты.
– Болли, я нашла вам лафца! – радостно выпалила старушка.
– Акейна, – икнул Дуб, расплываясь в довольной–довольной улыбке. – С нас причитается.
***
КогДа одногрупники узнали о новом качестве Жорика, то жутко обзавидовались.
– Эти гады деды уже стали первокурсников в лафцы брать! – горевал Бромми. – Жорри, ты самый молодой лафец в Хоботсе!
Краткая справка:Лафец – один из игроков в нехреналидже.
Нехреналидж – жестокая полуспортивная забава школы Хоботс с частыми смертельными исходами.
– Ндя… – обдумал слова друга Жорик. – Лана, выставлю себя дураком на первом матче, меня выгонят из команды, и дело с концом!
– Ты не выставишь себя дураком! Дурость у тебя в крови! – съязвила Гермошлемка, за что и заслуженно получила по лбу.
– Не… ну, Жора, посуди сам – тебе что… нравится постоянно выставлять себя полным кретином? – промывала мозги Жорику Герма, вкрадчиво так. – В глаза мне смотри, когДа с Деушкой ра–азговариваешь!
– Это не я… это ты со мной "ра–азьгавариваешь"! – передразнил акающий говор Гермошлемки Жорик.
Вот так за беспечной детской беседой друзья совершенно случайно зашли не на ту лестницу и очутились в запретной зоне ужасного Зоофилча. Было темно, но Гермочка прочитала заклинание зиппы, и возник огонь. Запылавший в углу факел осветил кого–то на полу.
– Это кошечка Зоофилча! – воскликнул Бромми. И правДа! В углу лежала томная красотка лет двадцати – двадцати пяти. Она была полностью обнажена. Возле соблазнительной фемины валялись пустые ботлы дорогого вина. Мальчики просто окаменели, пуская слюни на каменный пол. Только Гермошлемма сумела сохранить самообладание. Она нашла дверь с табличкой "Exit", но та была заперта.
– А ну не стойте как истуканы! – отвесила девочка по оплеВухе пацанам.
– Налохазапора! – Герма прочитала по памяти заклинание. Удачно. Дверь скрипнула и распахнулась, открыв ещё одну тёмную комнату. Герма втолкнула туДа пацанов и закрыла за собой дверь.
Гермошлемма не стала ждать минутку, чтобы пацаны отошли от увиденного окончательно, она сразу начала им втирать про "недостойное волшебников поведение". Но не тут–то было!
Внутри комнаты было что–то огромное, вонючее и живое. Раздался чудовищный троекратный рык. Дети тоже чёта испуганно крикнули и принялись резко сваливать… Через некоторое время они уже были далеко.
– Эти козлы преподы совсем офигели! Держать такую чуду–юду в школе! – это перепуганный Бромми.
– Бром, ты просто не заметил, на чём он сидел! – а это Герма.
– Тебя только шары интересуют! – Жорик, конечно.
– Сам дурак! – живенько нашлась Герма. – Там был люк. Это чудовище что–то охраняет! А теперь, если вы не возражаете, я собираюсь са–аснуть!
***
Со следующего дня Жорик стал посещать спортивные тренировки по нехреналиджу, готовясь к ответственному матчу. Хоть и ходили слухи, что тренировки изнурительны, но действительность оказалась куДа круче всяких сплетен. По два часа в день перед сном Жорик тренировался с лучшими игроками роты в дедушкином закутке, но… в основном, литрболу… Ребята гнали из сечки самогон и тут же его поглощали. Уже через пару неделек Жорик настолько пристрастился к тренировкам, что был готов тренироваться сутки напролёт, и, если б не бдительные преподаватели, зорко следящие за выполнением учебного плана, Поттный с головой бы ушёл в большой спорт.
***
Урок левитации проводил карлик–преподаватель второй степени Чумик. Щедро расплёскивая по аудитории слюну, он обучал детишек заставлять летать выдернутые из личных сов перья с помощью волшебных палок. Ученики махали палками и кричали заклинания. Учились, так сказать, волшебству из–под палки…
Но ни у кого чегой–то ничё не получалось…
Первой заставила парить перо Гермошлемка.
– Посмотрите у рядовой Пейджир всё получилось. – Чумик сразу поставил вумную дифчёну в пример остальным ученикам.
– Ага… получилось… – не поверил Жорик, присматриваясь к гермошлемному перу. – Хорош дуть снизу!
Но Герма уже развивала успех, предлагая помощь друзьям. Бромми как раз пытался развести своё перо по понятиям, щедро пользуя хрюнфильторфский ротный диалект:
– Выньгарно лавашозу! Ну, ссучара, ты у мя ща полетишь!!! Выньгарно лавашозу!..
– Ну чего ты разга–авариваешь, ка–ак ка–акой–та ка–алхозЬник! – улыбнулась Герма, демонстрируя мастервство прирождённой ведьмы. – Сма–атри ка–ак на–аДа! "Виньга–арно лавыа–ашоза" и всё летит.
– Да пошла ты! – не сдержался Бромми, давя слёзы чёрной зависти при взгляде на парящее гермино перо. – Неудивительно, что тех, кто тянет слова, никто не любит!..
Герма чуть не заплакала от обидок. Она же не виновата, что её понты врождённые, да?!
Вот так скучно и обыденно прошёл урок парения. Да, Дарвин по привычке взорвал перо, но это никого не взволновало. Привыкли.
***
В честь праздника всех чумных, Хайлоуина, детишек потчевали подгорелой сечкой. Жорик быстро обхавался вкуснятиной по самое "ни хачу" и, довольно пу… эээ… потея, рассматривал сослуживцев. Вдруг он кое–кого недосчитался.
– А где Гермошлемка? – спросил он у друзей.
– Я слышал, что она вторую неделю не выходит из женского туалета. Сидит там и ревёт, – ответил Дарвин, шустро работая большой алюминиевой ложкой.
Вдруг, шумно распахнув ногами двери, в актовый зал влетел профессор Сквирл.
– Кррооооооооль! Кроль в Хоботсе!!! – кричал он, делая страшные глаза.
– Ну я чиста думал, все в курсе уже, – прошептал Сквирл, падая в обморок.
– Хи–хи–хи, – засмеялись ребятишки, – товаришч боицца кроликов!
– Блииииииииииииин! – вскрикнул с трибунки проф Даблворр, – хорош гоготать! Это страшный Кроль! Всем кролям однозначный перекроль! Начинайте бояться! Панику в студию!!!
– Аааа!!! – послушно кинулись врассыпную детишки. В первых рядах на выход естественно были дракоценные дембеля.
По пути к спасительным подземельям подрастающее покаление, успокоившись, травило байки и озабоченных нашествием кроля преподов.
– Ну чё этот кроль сделает? Ну съест парочку–другую жирных стариков. Ну трахнет жистока два разА МакГонебл. Ну и всё?!
И из–за такой чепухи наживать мозоль на лёгких от затхлого воздуха чёртовых катакомб?
Не самым последним затравщиком выступал и Жорри Поттный. Но тут всё дело испортил Бром Визгли. Громко взвизгнув, он с самыми очумело–альтруистскими глазками напомнил Жорику про Герму, третью неделю страдающую жутким депрессивным запором ненужности в женской уборной.
– Спасать Герму??? Да нафик! Сама виновата, – отмахивался Жорик, продолжая шлёпать в кролеубежище.
– Но она же наложила на тебя чары "love is"!!! И если она умрёт, то ты никогДа не сможешь никого иметь из–за болезни детского недержания головки!
– ВотЪ балин! Придётся помочь, – серьёзно расстроился Жорик, сворачивая вместе с Бромми в сторону туалетных комнат.
В двух шагах от искомого места им встретилась лопоухая тушка пятиметрового СуперКроля, который, противно лязгая саблезубой ротополостью, шустро процокал подкованными копытами в то же ынтымное место. ОттуДа сразу же раздались довольные визги раздеваемой Гермочки.
– Прикольно! Кроль на Герму запал. Оборжацца! – гоготнул Жорик, заглядывая в толчковые будуары.
– Герма, беги сюДа, к нам! – крикнул долбанутый альтруист Бром.
– Сама разберусь! – помогала КролЬлику разоблачаться Герма, судя по всему уже избавившаяся от депресняка. – И ваще, закройте дверь с той стороны!
– Герми, а ты в курсе, что Кроль не остановится, пока ты не умрёшь? – попытался стереть со своего лица ухмылку просвещённый Поттный. Не смог.
– Чё, точно что ли? – обратилась Герма к часто фыркающему кавалеру.
– Угу, – похотливо подмигнул ей Кроль, который, как известно, не умеет врать. Ну примитивный он, ага?!
Гермошлемма тяжело вздохнула и изрекла, старательно нахмурив лобик глубокомысленными морщинками:
– Не–е, Кроля, я так нафик не играю…
Но Кроль сдаваться и убегать в свою конуру не собирался.
Ловко работая переднеприводными лапами он стал… крушить помещение. Жорик понял, что пора принимать меры. Незаметно для всех он вытащил из штанов палу–выручалу N2 и взмахнул ей в сторону беззащитного зверька. Раздался грохот. До потолка взметнулась пыль. КогДа она спАла, Кроль уже был мёртв.
А на стене красовалась кривовато сделанная кровавая надпись "Здеся был Жорик и [Кролик]".
– Та–акого мужика замочили!.. – всплакнула Герма, собирая по полу манатки и отряхивая их от пыли. – Ни за что ни про что!
В сортире!!!
За кадром звучит грустноватая песТня всемирно известной группы ZayaBeаtles, "Yesterday".
Yesterday all my troubles seemed so fuck away.
Now it look as though they're here to stay,
Oh, I believe in yesterday…
Как полагается, именно в этот момент в помещение ворвался колдовской спецназ, возглавляемый профессорами МакГонебл и Даблворром в бронежилетах. Они жутко ругались на ребятишек по поводу неудавшейся охоты на Кроля, заявили, что за испорченный настрой нужно адекватно расплачиваться и сняли с Хрюнфильторфской роты пятьдесят очей.
***
Шло время. Жорик бросался из крайности в гадость. То его вдруг пробивало на поиски виноватых в нашествии Кроля, и он не по–детски грешил на профессора Снэка – уж больно тот был загадочен, сумасброден и, самое главное, он не любил пиво!!!
То неделями самозабвенно предавался тренировкам с здоброватой общетинистой командой Хрюна по нехреналиджу.
***
Подошло время первого матча. За утренним трапезничанием старушка МакГонебл – деканша Хрюнфильторфа – на радостях (дожилА наконец до любимой Забавы) премировала Жорика новёхонькой гоночной метёлкой. И не просто рядовой метлой, а самим Вибриусом–2000!
– Вау! На Жорика запала сама Деканша Роты! – хихикали в Хоботсе, не скрывая своей зависти. И хором исполняли напевку из известной рекламы с Колдун–тиви:
– Если с тобой Вибриус–метёлка,
Значит клёвый ты пацан или дифчонка!
Промчись на ней всех быстрей и поимей
Приятные ощущения на весь учебный день!
***
Хрюнфильторфцы заканчивали последние приготовления к игре сезона. Рассовывали по карманам кастеты и нунчаки. "На всякий случай", – так это объяснили Жорику старые, умудЬрённые сединами похмельного опыта, игроки.
– Страшно, Жорри? – спросил Боливар Дуб, щуря глаз от едкого дыма скрюченной самокрутки.
– Есть с децл, – протирал очки ("Кот Базилио и молодёжь") подрагивающими руками хрюнфильторфский лафец.
– Эт намано. У меня такая же беДа была перед первой игрой. Помню, тогДа погиб мой друг, лафец Сигизмудди.
– Ни наДа меня стращать, – хрюкнул носом Жорик, случайно роняя козырную метлу. Совершенно случайно…
На нехреновом Хоботсовом стадионе собралась вся школа, разодетая в ротные цвета.
Были преподы всех командных звеньев. Был даже Збагрит.
И у них, собравшихся на блатной профессорской трибунке, было, что пить и чем закусить.
У радио–пульта диджействовал какой–то шустрый негритёнок:
– Типа велкОма на первый бой сезона. Сёдня грает Сизый против Хрюна. – Комментировал он матч, не скрывая ни акцента, ни презрения к участникам. Комменты произносились на фоне громких выкриков с хамлобабской и рёвенкровной трибунок
"А почему другие роты никогДа не играют???"
Группа поддержки Хрюнфильторфа делегировала пару широкоплечих представителей к радиопульту для дачи заведомо провокационной информации.
– Нигёр! Не, ну скажи, что наши в хорошей спортивной форме!
Ну скажи!!! – ныла сладкая парочка в шарфах с хрюн–символикой под носом у диджея, заслоняя вид на стадион.
– Хрюны находяцца в карошей форме. – Пришлось сдаться ДиДжею Негритосу. – В трико!..
Хрюнфильторфская команДа была в жёлто–коричневом одеянии, всем анекдотам назло. Ребята летали над стадионом, показывая фигуры высшего пилотажа. Пытались не отстать и зюлёноватые слизни, но куДа им… ага?!
Наконец Мадам Жутч, официальный ссудия матча, подала командам знак к началу игры. И стала раздавать мячи…
Пока потомка хоттабычей запускала кучу нужных в нехреналидже мячей в воздух, в зале стояла тишина и два топора. Но, как только последние два лажера и мелкий битч взлетели в воздух, последовал голубой свисток вверх, и игра началась!
Два десятка жёлто–коричневых (от хрюнов) и зелёных (от слизней) игроков непрерывно летали на повышенных скоростях над стадионом. Пытались загнать свои мячи в лузы соперника. Пролетая возле противника, каждый старался побольнее ударить того хвостом метлы… или рукой… или заехать с ноги…
Болельщики снизу тоже как могли помогали своим командам – подкидывали вверх шарфы, пользовали дуделки и пращи, орали кричалки. Не отставала от болелл и весёлая старушка МакГонебл, орущая громче всех с выпь–трибуны подбадривающие фразочки типа "Мааачи казлооофф!!!"
На воротах у хрюнов, широко раздвинув мётлы, курил траву и кидал понты в нападающих соперника прославленный Болли Дуб. Он заковыристо материл слизней, не уставая пинать особенно неловких игроков.
В первом тайме хрюнфильторфцы были сильнее, они загнали в два разА больше мячиков в лузы соперника. Но во втором расслабились и ощутимо сдали позиции…
В самом начале второго тайма дедушки слизней сгруппировались и одним мощным ударом (метлой по зубам) вывели из строя Дуба…
И всё!.. Никто из хрюнов вставать на ворота не пожелал.
А вышедший на замену Дуба толстяк Ушастый и подавно принялся обзываться и хитро шевелить красными ушами, ибо, как оказалось, выдул слишком много самогона в первом тайме. Пришлось его снова отправить на скамейку запасных, чему он явно обрадовался.
Жёлто–коричневые были в очевидном меньшинстве, а мячики всё закатывались и закатывались в бесхозное очко… то бишь в лузы хрюнфильторфцев.
– Видна хрюны хрюново подготовилиса к гре, – хихикал комментатор, показывая блестящие облендаМеченные зубки.
Жорик вспомнил прошлый вечер. И был склонен согласиться с комми. Давеча хрюнфильторфская команДа явно недоперепила.
На команде отчётливо сказывалось тяжёлое похмелье после вчерашней тренировки…
Жорик даже не пытался помочь своей команде. Он был очень взволнован. Пока дедушки–хрюны гонялись за мячиками по полю, Поттный залетел в укромный уголок и торопливо курил там цыгарку, пытаясь, так сказать, взять себя в руки. Но вдруг с его метлой чтой–то случилось. Она слетела с ручника и кинулась в гущу игровых событий. Жорик пытался что–нить предпринять, но его "Вибриус" отказывался слушаться управления.
– Тпру, твою мать! – нервно кричал потрошённому бревну Жорик, прикидывая, начинает он сходить с ума или заканчивает.
Но "вибриусу" на Жорика было наплевать, метла выделывала безумные фигуры сверхгиперсупервысшего пилотажа, время от времени пытаясь скинуть седока на поле. Поттному оставалось только крепче сжимать увесистое древко между ног, наживая мозоль на интимном месте от резких разворотов.
Бромми и Герми, сидящие на галёрке хрюнфильторфской ложи, заметили мелкие технические неполадки болиДа Жорика, но поначалу не придали им особого внимания. ГермошлемиДа пыталась высмотреть в бинокль самого накаченного ученика в Хоботсе, а Бромми пользовался моментом и рассматривал Герму, делая слабоприлишные зарисовки "на память" в своём дневнике. Но вдруг Гермошлемма обратила внимание на странное поведение Снэка, сосредоточённо нашёптывающего себе чёй–то под нос, не отводя взгляДа от… Жорика!
– Этот Снэк! Он! Он!.. Да прекрати ты! – отхлестала по щекам балдеющего Бромика ведьмочка. – Снэк хочет заколбасить Жорика! Он заколдовал метлу!
Но Бромми был на седьмом небе от быстрого юношеского счастья и ничем предмету своего вожделения помочь не мог. Герме пришлось действовать самой. Юркнув в боковой проход, она бодрым галопом помчалась к выпь–ложе. Забежала за кулисы. Осторожно подобралась снизу к увесистым преподавательским задкам. Отыскала зад Снэка и… сглотнув тягучую слюну, прочла заклинание простейшего зажигалова – "Лучано выньфавору!"
На профессорской ложе стали происходить странные вещи. Профессура вскочила со скамеек и принялась танцевать ламбаду, время от времени посасывая разнообразные напитки и испуская хриплые вопли "Уау!"
Уже подуставший от борьбы со стихийным неповиновением метёлки Жорик вдруг (как говорится, задницей!) почувствовал почву под ногами. Он знал, что приземление до конца тайма без уважительной причины (обычно это смерть) карается штрафным ударом и… множественными телесными повреждениями от своей команды после окончания игры. Поэтому, с неимоверной быстротой переключив скорости, Жорик взмыл ввысь. И тут он заметил битч…
Краткая справка:Битч – маленький юркий позолоченный шарик. Один из мячей в игре нехреналидж. Поимка битча лафцом одной из команд приносит той полтораста игровых очей и досрочную победу.
Жорик не мог упустить такой возможности. Как говорится, на лафца и битч бежит. И Поттный… кинулся прочь от дурацкого шарика. Битч прифигел и… бросился за Жориком.
– Атвали, потсскуДа! – ругался перетрухавший Поттный, обдумывая пора ли звать маму.
Битч не выдержал негодного обращения и решил заткнуть хамскому лафцу пасть. Погонявшись туды–сюды с минутку–другую за Жориком, ему это удалось!
У Жорика было очень тяжёлое похмелье. Поэтому вертлявый инородный предмет, попавший к нему в глотку сыграл роль двух мохнатых пальцев, силясищихся объять три заветные клавиатурные кнопки.
– Меня щас вырвет!.. – промямлил Жорри, тужась сдержаться…
Но не смог.
Произошёл непроизвольный выкидыш блевотных масс на поле. КогДа народ отошёл от шока и пригляделся, то обнаружил, что в пузырящейся сечкой луже плавает обескураженный битч с подмоченной репутацией.
– Полтораста очей на Хрюнфильторфский счёт! – скомандовала судья Жутч, завершая матч победой Жоркиной команды…
Стадион неистовствовал. Жёлто–коричневые протяжно визжали "Yes!" Зелёные посыпали головы пеплом и орали на мадам Жутч, пытаясь выяснить адрес её электронной почты. Народ с трибун Хамлобаба и Рёвенкровена шуршал поп–сечкой. В выпь–ложе танцевали ламбаду.
– Хрюн победил! Во балин! – улюлюкнул только что сочинённую кричалу негритёныч.
– Оле–е! Оле, оле,.. и–йе! – потягивал пивко на выпь–трибунке довольный экс–собутыльником Збагрит, силясь остановить ламбаду.
– А теперь многообещающая битва болельщиков! Побыстрее достаём ножи–нунчаки–и–прочую–хрень! Паааабыстрее!!! – завопил негритёныч, падая от радости под трибуны.
– Мочи хрюнов! – доносились крики обиженных игрой болелл с зелёными шарфами, спускающихся со слизнёвой ложи.
– Смело мы в бой падё–о–ом! – вторили им радостные хрюнфильторфские забияки, кидаясь на поле.
– Вух! Вух! Вух! Вух! – подбадривали сошедшихся на баталу болелл неучаствующие в разборке хамлобабцы и рёвенкровцы, заключающие между собой разнообразные пари.
– Отдыхайте, ребята! – вежливо попрощались с учениками подуставшие от ламбады преподы, покидая стадион…
Жорик, Гермошлемка и Бромми нагнали бородатого Збагрита, когДа тот торопливо шествовал с бутылочкой пивка к голубеньким кабинкам биотуалетов, и пристали к тому с невинными детскими квесщинами.
– Отвалите, придурки! – переминался с ноги на ногу чем–то явно стеснённый рокер, нерадый препятствию в виде трёх любопытных перваков, вставших на пути к счастью опорожнения. – У меня дела!
– В метле жучок! Старуха фуфло подсунула! Однозначно! – волновался младой, но перспективный лафец.
– МакГи тут не причём! Это всё Снэк! – крошила батон на слизнёвого декана Гермошлемка. – Он какую–то хрень под нос бубнил, когДа бедный Йорик… то есть Жорик, кувыркался с метёлкой!
– Да ну?! Точно что ли? – опешил Поттный. – Во гад! Мало ему того, что он хотел трёхголового пса на Хайлоуин!
– Чего? – прифигели Герма и Бромми, но Жорика уже понесло.
– Точно, это он, козёл хренов! – разъярялся лафец. – А МакГонебл у него на поСсылках!..
– А откуДа ты знаешь про Душка? – прервал поток жориковских бредней вкрадчивый Збагрит.
– Душок? Это что, имя этого чудовища? – заинтересовалась Гермошлемка.
– Угу… сам выбирал. Это же типа мой пёсик. – Гордо произнёс Збагрит… Гордо – с поправкой на его состояние в двух шагах от биокабинок, конечно. – Я его стяну… эээ… приобрёл пару лет назад в "дятлах" у заезжего турка. Потом накормил, напоил и спать уложил в одной секретной конуре Хобота, чтобы охранять, как велел Даблворр…
– Что охранять? – в один голос выдохнули любопытные перваки.
– Упс.. зря я вам это сказал… – испугался вдруг с чегой–то Збагрит. – Всё! Аудиенции типа финиш. Можно расходиться!
– Чё бы Душок там не сторожил, но Снэк хочет это спереть! – взялся за старую песню Жорик.
– И этот Снэк колдовал, когДа Жорик чуть не упал на стадионе! – добавила ГермошлемиДа. – КогДа колдуешь, нельзя отводить глаз от заколдовываемого предмета, а Снэк даже не моргал!
– Я и говорю, гад он! – сжал поттные кулачки "предмет".
– Кароче, ребятки! – выделывал чечётку в двух шагах от таких привлекательных кабинок Збагрит. – Вся эта хрень – не вашего перваков позорных ума… хрень! О том, что пасёт Душок, в курсе только проф Даблворр и великий Колянус Фоменкус!
– Великий Колянус Фоменкус??? – раскрыли рты ребятишки, шустро многократно сохраняя выведанную инфу в мозжечках.
– Вот ёксель–шмоксель! – понял, что опять брякнул, не подумав, Збагрит. – Наверное, Даблворр меня теперь уволит… или лишит волшебной тринадцатой зарплаты.
– Да лана те! Не сцы! – махнули рукой ребята, издеваясь над изнемогающим дядькой–рокером. – Мы никому ничё не скажем. Наверное. Кстати, пока, аривидерчи… чао, бамбина, и всё такое!
Тройка друзей первого гоДа службы вовремя попрощалась со Збагритом. Тот уже был на грани самопроизвольного извержения и просто влетел в ближайшую кабинку. Вскоре оттуДа донеслось его блаженное "дааааа!.."
– Кто такой Колянус Фоменкус? – после ожесточённого матча у Жорика мозги абсолютно не соображали..
– Ну типа не знаем, – перемигивались между собой Гермошлемка с Бромми, еле сдерживая ехидные смешки.
***
Наступало рождество католическое типа христово. Большинство учеников разъехались из Хоботса на побывку по домам. Немногие оставшиеся перебивались игрой в шашки на шелбаны. Признанным чемпионом Хоботса по шашкам был Бромми Визгли. С утра до вечера он только и занимался тем, что щёлкал направо и налево своих вечно проигрывающих противников. От этого у него очень болели верхние фаланги пальцев. А у соперников соответственно лбы.
В этот раз чемпион играл в актовом зале Хоботса против стыдливо притихшего Жорика. Пешки на доске были в виде варваров–фигингов. Магические пешки на магической доске, естественно.
– Эй ты, пеш с d6, а ну рубани до f4! – скомандовал чемпион.
Пеш с d6, получив приказ, достал из ножен орудие шашечного труДа и рубанул последнюю Жорикову пешку шашкой в живот.
Из той тут же посыпались магические кишки, и она с воплями упала на окровавленную шашечную доску.
– Типа хэппи йенд, – радостно воскликнул Бромми, начиная отчитывать бедному Жорику положенные плюхи.
В это время мимо них с полным чумаданом барахла, совершенно случайно проходила Гермошлемидка, спешащая на поезд домой. Неизвестно, почему она решила пройти через актовый зал, который никогДа не был проходным. Наверное, Герми очень–очень спешила, поэтому свернула в единственную входную дверь актового зала. Совершенно случайно!
Девочка подкатила чумадан на колёсиках к игрокам в шашки.
При взгляде на Жорика, понуро подставившего лоб для экзекуции, ей стало весело.
– Так тебе, охламону, и наДа! – засмеялась она, тыкая пальчиком в кровавое месиво на доске и пробуя его на вкус. – Не берись за то, в чём полный дундук!
Дабы ужесточить наказание Герма на глазах у Жорика поцеловала в щёчку Бромми–победителя.
– Кстати, Бром, а ты почему не едешь с нами? Это ведь последний поезд домой перед рождеством, – строила глазки чемпиону стервоза, с умыслом игноря присутствие шишкастого лузера. – В поезде без тебя будет так одиноко и всё такое…
– Да это… Предки решили свалить в Румынию в гости. Мой троиуродный братан Чадли изучает там драконов. Ну, пасёт их, короче. Дерьмецо в кучки складывает. По весне продаёт фермерам на иудобрения. Рома–антика!.. А мне поручили типа учиться, учиться и ещё раз учиться… Эх, не везёт!..
– Да ладно тебе, – улыбнулась Гермочка. – Зато теперь ты сможешь помочь Жорику поискать в библиотеке умные книжки про Колянуса Фоменкуса.
– Блин, но мы ведь сто раз искали, но ничего умного про Фоменкуса не нашли! – чуть не заплакал, по–видимому от смеха, Бромми. Но при взгляде на тупо глазеющего на него с Гермой Жорика нашёл в себе силы сдержаться.
– Но не в запретной секции! – подмигнула мальчишкам Гермошлемидка, разворачивая околёсенный чумадан обратно в сторону выхода. – Ну, нескучного рождества и всё такое!
– Уау! Порнушная секция библиотеки!!! – стёр слюну из уголка рта Жорри, наблюдая за старательно вихляющей дифчачим достоинством Гермой.
– По–моему, она чёта от нас хочет. – Почесал затылок Бром Визгли, награждая Жорика последним шелбаном.
***
– Просыпайся, Жорри! – тормошил друга весёлый Бромми. – Рождество наступило, блин! Хаппа крысмасть!
– Опять пить!.. – торжественно траурным голосом произнёс постепенно просыпающийся Жорик, силящийся открыть тяжёлые, опосля вчерашней вечерней "тренировки", глаза.
– Кстати, с воли передачки подарочные прислали, – похвастался тёплым подаренным свитером с вышитым мамочкой тусклым тэгом "BR" довольный Бромер. – Тебе тоже какую–то хрень кто–то передал.
Визгл протянул Жорику свёрток. Поттный живо развернул подарочный наборчик и обнаружил:
- Фуражка весёленькой шахматной расцветочки с козырьком, принадлежащая по идее какому–то волшебному аналогу Олега Попова. 1 штука.
- Свечка медицинская. 2 штука.
- Письмо, написанное корявым почерком. 1 штука.
Больше всего Жорика заинтересовал, естественно, модный головной убор.
– Давай–давай, примерь его, клоун! – давился от смеха яблоком Бромми.
– ЛеХко! – похмельному Жорику было всё совершенно фиолетово. Больше всего ему хотелось сейчас стать пивным магнатом Йеваном Таранькиндом, который по слухам оборудовал свой особняк выделенной линией светлого, разветвлённой на каждую комнату дома. Жорик натянул картуз по самые растопыренные красные уши и…
– Во–от блин!.. – вытаращился на него поражённый чем–то Визгл.
– Чё там? – шмыгнул забитым носом Жорик. – У мя чё–нить пропало? Неужт синяки под глазами исчезли?
– Да нет! – быстро–быстро жевал яблоко Бром. – Даже наоборот.
– Жалко… – недопонял поначалу Поттный, старательно зевая.
– Как это "наоборот"??? – наконец до него дошло. Жорик кинулся к зеркалу и обомлел. На него вылупился некто с большими отвислыми щеками, пухлыми синюшними губами, тяжёлыми бровями, с гнилыми зубами и редкими слипшимися в клубок волосами.
В общем, самый настоящий Йеван Таранькинд!
– Классный подыр. – Подал голос дожёвывающий эпл Бромми. – Не каждому на рождество дарят картуз–ухищринку… Только особенным!.. И кто тя так обласкал?
– Картуз–ухищринка – штука, изменяющая лица! Уау! – воскликнул Жорик, собираясь прочесть сопроводительное "письмо, одна штука".
– Подпись неразборчива. – Он начал читать с любимого места, таки с конца. – Тут выше написано "использовать с умом!"
– С умом? Точно?.. Ндя… – расплылся в улыбке Бромми. – С этим у тя как раз прОблемзы.
– А в постскриптуме сказано "если не получится, пользуй свечки, разгоняющие кровь", типа должно помочь. Бромми, хочешь свечку?
– Спасибо… я как–нибудь сам… народными средствами… разгонюсь…
***
Ближе к ночеру Жорик решил таки проникнуть в запретную секцию библиотеки Хоботса. Он взял с собой фонарик, картуз–ухищринку и полботла сечного самогона из дембелёвской раздевалки.
В библиотеке ночью было темно и тоскливо. На душе скреблись жутко мурчащие кошки, прося выпить. Жорик сделал для храбрости большой глоток и с ноги вышиб дверь запретной секции, напоследок плюнув в табличку "Только для старших курсов (IV, V)".
Безрезультатно проискав минут питьнадцать что–нить интересное про Колянуса Фоменкуса, Жорик решил забить. Чтобы не пропадать клёвому приключению, он взял с полки первый попавшийся запретный комикс и принялся наполняться знаниями "детям после 18 iq".
КогДа Жорик досмотрел до того, как херой комикса в сопровождении трёх хероинь приготовился к заключительному акту, т.е. до самого интересного места, в храм со знаниями вдруг завалился несознательный смотритель Зоофилч со своей неразлучной погремушкой.
Жорик понял, что пора делать ноги. С сожалением закрыв притягательные страницы комикса, он сделал последний большой глоток и разбил ботл на счастье…
– Я знаю, что ты там! – хихикал приближающийся Зоофилч, шаркая ножками.
– Я тоже знаю, – вторила Зоофилчу тоненьким голосочком его погремушка.
Вскоре смотритель заметил осколки стекла на полу.
– Стой, нарушитель! Нарушитель, стой!.. Покажись по добру, по здорОву, а не то хуже будет! – свирепо орал он, тыкая фонариком между книжных стеллажей.
– Выходи, подлый трус! – хихикала из–за плеча Зоофилча погремушка, стараясь угадать, с какой стороны полетят пули.
А в это время Жорик уже выползал по–пластунски из библиотеки… Но не тут–то было! В коридоре находились два нетвёрДа стоящих на ногах препоДа.
– Не–е, Сквирлидзе, ну ты мне скажи!.. Ты меня уважаешь? – голос рослого взрослого, повисшего на профе Сквирле, принадлежал профу Снэку.
– Ик… Ну типа того. – Осоловелый Сквирл был краток.
Экстренно напялив картуз, Жорик пожелал прикинуться ветошью и не отсвечивать. Но дровера ухищринки вдруг забарахлили и та чегой–то заупрямилась. Пришлось юноше хвататься за первый пришедший в голову образ. Волею судеб им оказался образ Драчо Ламофееффа. Приняв для конспирации личину вазелинера, Жорик как ни в чём не бывало собрался было пройтись мимо преподов, но вдруг вспомнил, что Драчо удрал из Хоботса на рождественские каникулы ещё в самых первых рядах с неделю назад. Появления Ламофееффа в Хоботсе в разгар праздников может показаться более чем подозрительным. Поэтому, чертыхнувшись, Жорик решил просто спрятаться за ближайшую ширму и переждать волну.
– И я тебя уважаю! – облобызал Сквирлу лоб хмельной Снэк.
– Ну к чему это ты? – потупил глазки обслюнявленный владелец коричневой чалмы.
– Ты знаешь, к чему я!.. Какого хиера ты полез на..?
И тут из библиотеки вышел мрачный Зоофилч с погремушкой и полиэтиленовым пакетом–"маечкой" с вещдоками. Он шумно потряс пакетом. Осколки самогонного ботла звонко дзинькнули.
– Этот ботл был ещё не совсем пустым. Это означает…
– Это означает, что ты кретин, Зоофилч! Кто–то из студиусов не дрыхнет, а шляется по коридорам и подглядывает за перепившими преподами!
Мгновенно консолидировавшись, сжав кулаки, подпитые преподы Хоботса кинулись искать нарушителя спокойствия.
Жорик выждал за ширмой ещё пару минут, а потом спокойно отправился в родную казарму. Но спьяну заплутал и свернул не в ту комнату.
В тёмной руме, где оказался Поттный, находилось большое трапециевидное зеркало, странным образом искажавшее всё ссущее. Жорик подумал, что попал в комнату смеха, и подошёл к зеркалу поближе.
Он увидел себя, синяка, в куртуазном картузе. Вдруг зеркало отразило, что какая–то взрослая супружеская пара окружает его. Паренёк резко обернулся, но позади него никого не было!.. Опять посмотрел в зеркало. Очкастый небритый мужичок и хиппозного виДа мадамка ласково ему ухмылялись.
– Чё за хрень? – прошептал Жорик.
Мужичок в зеркале полез за пазуху и вытащил пачпорт. Раскрыл докУмент и показал прикидывающему как сподручнее разбить стеклянные глюки – с ноги или кулаком – мальчугану.
– Джимми Джеевич Поттный, – прочитал несколько раз Жорик, попеременно то протирая глаза, то почёсывая репу.
– Уау! Бать, ты что ли? – дошло наконец до ссынка. – Не узнал… богатым будешь. А это, как я понимаю, маманька?! А третий… третий кто? Чё за левый мужик возле маман трётся?
Со старшего Поттного идиотская улыбка куДа–то резко улетучилась. Сделав страшно ревнивое лицо, он схватил мамашку за шею и принялся душить.
– Ик… ой! – внезапно прозрел Поттный–младший. – Дык это ж я, ёлы!.. Батянь, а ну кончай баламутить зеркальную округу!
Джимми Джеевич не сразу проникся полученной информацией, сказывалась врождённая тормознутость Поттного семейства.
Но вскоре успокоился, отошёл. Постепенно отходила и маманька Жорика…
– Это… – ковырялся в носу Жорик, соединённый с семейным счастьем. – Так вы ж как бы того… сдохли от руки корыстного Войдодыра и всё такое…
Старший Поттный за стеклом только вздохнул и виновато развёл руками.
– Ндя… Вроде выпил немного, – прикинул литраж мальчуган.
И кинулся за подмогой…
– Вставай, Бромми! – орал в ухо лучшему другу Жорик.
– Ну что за нафик?.. Все хотят, чтобы у Брома… – Сонный рыжик поначалу отказывался вставать. Но Поттному удалось заинтересовать его необычным явлением. Всего два удара под дых и один в челюсть, и Бромми уже на всех парах спешит изучать чудную диковинку.
– Ну и… как они тебе? – подвёл к зеркалу Визгла Жорик.
– Уау! Вижу! Я весь в дембельских нашивках, медальках за отвагу при спасении от пожарных, и держу кубок Хоботса по нехреналиджу! Уау! Круть! – воскликнул Бромми. – Спасибо, что разбудил. Я уже и не сержусь. И едальник как будто не болит… Это чуДа–зеркало показывает будущее?
– Да ну… – всплакнулось Жорику. – Неужт мне предстоит встречка с зомбями?!
Поттный вздохнул и выгнал несознательного Брома обратно дрыхнуть, а сам засел у зеркала в позе пьяного лотоса, предаваясь слёзным грёзам.
За кадром звучит Pink, "Family Portrait".
In our family portrait we look pretty happy
(Can we work it out? Can we be a family?)
We look pretty normal, let's go back to that
(I promise I'll be better, Mommy I'll do anything)
In our family portrait we look pretty happy
(Can we work it out? Can we be a family?)
Let's play pretend act and like it comes so naturally
(I promise I'll be better, Daddy please don't leave)
In our family portrait we look pretty happy
(Can we work it out? Can we be a family?)
We look pretty normal, let's go back to that
(I promise I'll be better, Daddy please don't leave)
Таким его и застал с утреца сам профессор Даблворр с рюкзаком, собирающийся на утреннюю постпраздничную пробежку в Тёмин лес за стеклотарой.
– Ууу… как всё запущено… – прошептал проф при взгляде на сидящего в слёзной лужице Жорика.
– Ну что ж, курсант Поттный, добрался значит до зеркала Мимомечдт. – Даблворр подошёл к Жорику поближе. – Надеюсь, ты уже понял, что именно оно отражает?
– Надеюсь, не зомбей в следующих сериях. – Хмурил брови невыспавшийся Поттный–младший, стараясь не шибко активно дрожать с похмела.
– Вообще–то по идее оно показывает нам наши самые сокровенные желания.
– Чё ж я… свою семью что ль хочу? – прифигел Жорик, сжимая поттные кулачки.
– Ты увидел то, что хотел увидеть.
– Ззздались они мне!.. – стукнул кулаком по полу и… вдруг расплакался бедняжка–безотцовщина.
– Запомни, Жорри, зеркало не даст тебе ни знания устава колдовской службы, ни правды построения волшебного обчертства. Если долго смотреть на Мимомечдт, можно забыть о реальной жизни, потерять себя, сойти с ума, изменить ориентацию в пространстве, времени и… собственно, сабж. В общем, зеркало здесь больше не живёт. Я скажу, чтобы его перенесли в другое место. Смрадное и защищённое.
– Сиротинку каждый норовит обидеть, – надул губки Жорик, со злости ударяя кулаком по полу…
***
После Нового гоДа Жорик в первый раз вспомнил, что пора бы покормить свою белую сову… Та, выпущенная наконец из клетки, радовалась пище как бухенвальдский ребёнок и поглощала остывшую сечку на ура.
***
Шёл второй семестр. Жорри с Бромми сидели в библиотеке и проверяли теорию пикапа чикс на практике. Обложившись толстыми букварями, они делали вид, что чрезмерно умны, любознательны и ваще (с) о–го–го! По идее на таких клёвых вумных пацанов женский пол Хоботса должен был просто вешаться!.. Но теория в отношении перваков–пикапщиков чегой–то не действовала. Пацаны спорили, что в этом виновато больше – Поттные очки ("Кот Базилио и молодняк") или Бромины веснушки. Но разгореться спору помешало появление всей из себя чем–то довольной Гермошлемки.
– И как я могла забыть?! – притворно взмахнула руками дифчина. – Я же совсем недавно его брала как лёгкое доступное видео про толстых и тупых мужуков!..
Гермочка ещё с минутку помахала перед кривыми рожами ребят небольшой прямоугольной коробочкой, а потом швырнула её на стол. Искомым предметом оказался дивидишник с записью некого шоу "Переухват" с канала "Империя Здрасти".
Скормив диск ближайшему библиотешному компу, младая троица стала наслаждаться старенькой записью малопонятного шоу про гонки на взрослых мётлах Daewoo ЧReslia и Ford Security Stable. Диджеил проектом… небритый чуДатворец Колянус Фоменкус!
– Ах, Адам Адамыч! – ударил себя по лбу в момент прозревший и вспомнивший если и не всё, то многое, Жорик.
– Колянус Фоменкус вообще–то… – поправила склерозника Герма, скривив ротик в соболезнующей ухмылке. С некоторым опозданием к Гермошлемиде присоединился и Бромид Визгли.
– Ну лана… типа уели. – Признался Жорик. – Но как нам это поможет выяснить, что именно пасёт Душок?
Бромми с Гермой переглянулись. Повертели пальцем у виска. Кивнули. И начали рассказывать…
Краткая справка:Колянус Фоменкус. Член кор первого класса со знаком качества Национальной Академии Магических Приблуд и Волшебной Осознательности (НАМПИВО). Бессменный колдун–естества_испытатель пилотных проектов на Колдун–тиви. Легендарный создатель неподъёмного булыжника…
– …неподъёмного булыжника, который может совершенно точно указать верный путь в жизни в данный момент, предложив три варианта следования. – Хором выдохнули Гермошлемка с Бромми. – В общем, это тот самый Колянус Фоменкус!
– Так бы сразу и сказали, – тяжело выдохнул Жорик после недолгих раздумий, – что Душок сторожит энтот самый неподъёмный брюлик!
Жорик ещё немного подумал и с сомнением в голосе произнёс:
– А может быть всё–таки просто кусок колбасы? А?
– Это у тебя "кусок колбасы"! – обиделась Гермошлемма, теряя терпение. – А у трёхголовкового Душка – вещчЪ!
***
Вечером сладкая, то бишь слаженная, троица хрюнфильторфских перваков постучалась в сторожку завхоза Хоботса. Дверь ребятишкам открыл Збагрит в рваной майке и старых семейных заляпанных чем–то трусах… в ужасе вымолвил "Опять вы?!" и попытался её закрыть. Но Жорик был ловчее и успел просунуть в проём волосатую руку… Брома.
– Мы знаем про Колянуса Фоменкуса! – выкрикнул Жорик.
– Удивил, балин. Кто ж не знает Колянуса Фоменкуса?!! – Збагрит попытался захлопнуть дверь, но Бромми, которого цепко держал Поттный, взмолился о пощаде для своей придавленной оконечности.
– Мы знаем про неподъёмный брюлик с Душком! – сделал вторую попытку Жорик.
– Ндя?! – удивился бородатый рокер. – Ну входите. Только ненадолго. Не забудьте вытереть ноги, руки… короче, анестезируйтесь по полной!.. Я готовлюсь типа роды принимать и всё такое.
В подтверждении этого из–за ширмы кто–то протяжно охнул.
– Мы считаем, что Снэк хочет свистнуть неподъёмный булыжник! – продолжил Жорик, не обращая внимания на занятость Збагрита.
– Угу… спит и видит как бы сподручней стянуть! – Збагрит был настроен скептически. – А на кой он ему?
– Ну… чисто поюзать хочет себе на щчастье за счёт других, наверное.
– Даже если и хочет, то не сможет пройти мимо Душка, – усмехнулся рокер. – Никто не сможет! Ну, кроме меня и Даблворра, конечно.
За занавеской кто–то снова протяжно охнул и женским прокуренным голосом позвал маму. Збагрит тут же туДа убежал. Через пару минут охов–ахов последовали выразительные "чи–ипок", "плюх" и типа "уа".
– Ой спасибо, доктор! – в женском голосе из–за ширмы явно проскальзывали нотки пропитой благодарности. – Спасибо, доктор, блин! Ну… сколько раз я должна и ваще?
Збагрит явно не хотел, чтобы перваки узнали про его маленькую халтурку и предпочёл изъясняться жестами. Он не знал, что Жорику, Бромеру и Гермошлемидке все телодвижения отлично видны через тень на ширме. Поэтому, почему они задорно засмеялись над его расстопыренной пятернёй, он, к своему сожалению, а может быть и счастью, не понял… Женщина воспользовалась запасным выходом, поцеловав напоследок Збагрита в нос.
– ПравДа, забавный уродец получился? – вынес из–за ширмы урождённого мелкого получеловека–полудраконыша рокер. Драконёнок пыхал врождённым перегаром и недовольно махал полукрылами.
– А драконы разве не несут яйца? – хихикнула Гермошлемидка, почемуй–то сглатывая слюнки.
– Ну… некоторые носят. – Посмеялся в бороду народный целитель. – А ваще с недавних пор моДа пошла на экстраординарность и экстремальные виды сйекса… Ой, зря я вам это сказал!
– Действительно зря, – согласился Жорик, наблюдая за Гермой, которая, старательно пряча слащавые глазки, быстро–быстро делала запись на будущее в своём дневнике… то ли "Поймать" то ли "Поиметь дракона".
– Ой, а кто это там за окном? – вдруг воскликнул Збагрит.
Жорик обернулся и заметил подглядывающего Ламофееффа.
– Это Драчо!
– Вот балин… Я и говорю, экстремальные виды сйекса – они щас повсюду! – вздохнул Збагрит.
– Да нет, зовут его так. – Улыбнулся Жорик.
***
– Здобрый вечер! – поприветствовала возвращающихся в казармы перваков сонная и потому весьма злобная старушка МакГонебл. Возле неё ухмылялся довольный–довольный вазелинер Ламофеефф…
– Итак… за нарушение правил регистрационного режима, в частности комендантского часа для кадетов с 23 до 6 утра, – зачитывала протокол задержания профессорша в Хоботском обезьяннике, – нарушители будут наказаны. 50 очей будут сняты с роты Хрюнфильторфа.
– Во попадалово! – огорчились перваки.
– С каждого. – Продолжала вставлять старушенция. – И, чтобы вы уяснили эти правила до конца своей недолгой жизни, вам четверым будут назначены исправительные работы.
– Их трое ваще–то, – хихикнул, подсказывая, Ламофеефф.
– С тобой четверо, – невозмутимо произнесла МакГонебл. – Вы ведь тоже находились в комендантский час вне своей зелёной казармы.
– Бабулёк крута! – ухмыльнулся Жорик.
По законам Хоботса правонарушителям следовало приступить к исправработам немедленно, не дожидаясь утра. Смотритель Зоофилч, этапирующий ребятишек к месту отбывания наказания, незлобливо объяснял им тонкости показательно–карательного мероприятия:
– Были времена, когДа провинившихся подвешивали в подземельях Хоботса лицом к стене и разрешали надзирателям творчески подходить к процессу наказания… Эх, уважаемые хоботчане и гости темницы, ёлы! Как я тоскую по тем временам!.. Сегодня тянуть срок вы будете под бдительным руководством товарища Збагрита. Ему как раз нужно сделать кой–чего в Тёмином лесу. А вот, кстати, и он!
Збагрит явно был не весел.
– Драконёныча забрали… я хотел его сам… эээ… воспитать.
А Даблворр приказал отправить его бандеролью в Румынию, в драконий питомник имени Крэма Сталкера.
– Уау! Но ведь это же классно! – Восхитилась Гермошлемка. – Везде драконят… ой!.. то есть везде драконы, его сородичи!
– Он ведь полукровка! Замучат его там в чисто драконьей среде насмешками… – горевал рокер.
– Збагрит, ёлы! Да соберись же ты! – Скривился недовольный рыданиями сослуживца Зоофилч. – Ты ж ща в Тёмин лес как–никак отходишь! Там не только силы понадобятся, но и достойные жертвы!
– Вы что, серьёзно, про Тёмин лес?! А ведь ученикам строго–настрого запрещено там появляться! – пытался качать права прощелыга–вазелинер. – Там ведь и выворвотень, говорят, есть!
– Там не только выворвотени, – заметил Зоофилч, забирая у Збагрита подписанные документы о передаче заключенных с рук на руки и собираясь уходить, – там и падшие дембеля и прочее отребье бродит. Ну… нескучной вам ночки!..
– Тронулись что ли?! – скомандовал Збагрит, строя ребятишек в две шеренги и отправляясь в лес по "греби по ягодицам"…
Лес ночью выглядел ужасно. Во–первых, почти ничего не было видно… и путешественники потссоянно натыкались на сучки без задоринок. А во–вторых, запах. Вернее, вонь. Она была повсюду!
Не спасали никакие респираторы, выданные Збагритом каждому заключенному.
– Збагрит, да чё эт такое? – не выдержал испытания противным запахом Жорик.
– Это то ради чего мы здесь. – Збагрит сорвал с дерева ветку и показал ребятишкам. – Видите, какая она липкая. Это сопельки скунса. Несколько дней назад я нашёл парочку изошедших на гайморит до смерти.
– Надеюсь, исправработы заключаются не в том, чтобы собирать эту хрень по всему лесу, – поморщился Поттный.
– Нет. Мы просто должны найти живого скунса и накормить его антибиотиками. Вдруг поможет?!
– А почему его нужно искать именно ночью?
– Дык днём скунса каждый потсс найдёт! И ваще, разговорчики в строю! – гаркнул Збагрит, хмуря брови. – Разделимся на две команды. Бром и ГермошлемиДа идут со мной, остальные… без меня!
– Збагрит, в таком случае может снимешь с нас наручники и дашь фонарик? – попросил хоть каких–то привилегий для своей команды Жорик. – Ну по старой этой самой… как её… дружбе, о!
Збагрит почесал репу, сложил дважды два интеграла в кумекалке, и решил, что перваки даже без наручников и с фонариком далеко от Хоботса не уйдут. Поэтому просьбу удовлетворил…
Ламофеефф и Поттный бодро шагали по Тёминому лесу, время от времени весело выкрикивая "Аууу! Скуууунс!" Сказать, что они шли, куДа глаза глядят, нельзя. Скорее ребят вело обоняние.
– Всё бате расскажу, как вернёмся, – бубнил себе под нос Ламофеефф. – Он заяву в прокуратуру накатает, и злая старуха МакГонебл в момент под статью попадёт за превышение полномочий! А в волшебной зоне ей уж вставят по полной!.. Только бы вернуться суметь!
– Ни сцы, Драчелло! – хохотнул Жорри. – Прорвёмся!
Постепенно светало. Из гнёзд выглядывали проснувшиеся любопытные какашата. Жорик и Драчо с шутками–баламутками, время от времени пытаясь начисть друг дружке рыльце, всё куДа–то топали и топали. Как вдруг совершенно случайно вышли на какую–то странную полянку, посреди которой кто–то в тёмном плаще, громко чавкая, поедал что–то донельзя вонючее, лежащее на земле.
– Падший дембель, ты что ли? – громким окликом попытался привлечь внимание владельца плаща смелый Жорик.
– Только бы не выворвотень. Меня от них тошнит. – Испуганно произнёс Драчо.
– Драчелло, ты сюДа чё, выбирать пришёл? – возмутился Поттный. – Кого нашли – того нашли. Иди лучше глянь, может ему чаво наДа!
– Тебе наДа – ты и гляди! – препирался вазелинер.
– Да леХко! – Жорри повернулся и потопал к чавкающему на полянке. – Уважаемый! Типа ау! Как насчёт колёс? Есть клёвые антибиотики! Закинуться парой–тройкой не желаете? Полпачки всего осталось… остальные мы на пару с напарником по пути к вам слопали. Вроде ничё, торкают.
Наконец глухарь в чёрном плаще заметил Жорика, издал громкий рык и… кинулся к Поттному с самыми жуткими, судя по заковыристой матершине, намерениями. К счастью, Жорик вовремя почуял подставу и стал линять. Ламофеефф тоже оказался не самым последним лопухом и бежал рядом.
Пробежав с километр, ребята стали ощутимо сдавать. Сказывались недосып и отсутствие практических занятий по спортивному ориентированию на местности. На Жорика к тому же некстати напала чесотка в области его знаменитого шрама.
Спасение пришло, откуДа не ждали. По пути ребятам попался
какой–то полумерин–полудембель, которому видимо было чисто по приколу отгонять от шляющихся по Тёминому лесу студиусов подкованными копытами всяких отморозков в чёрных плащах.
– А ты ваще кто? – спросили пацаны у полумерина, когДа преследователь, грустно подвывая, ретировался с поля боя.
– Кто–кто… – передразнил Жорика спаситель. – Кентавр в кожаном пальто!..
– Ааа… ясно. А тот кто был?
– Тот, кто пьёт кровь такого чистого существа, как скунс… – величаво начал было кентавр.
– У того как минимум заложен нос! – Нервно хохотнул Жорик.
– Это Войдодыр!
– Да ну… – скорчил самую недоверчивую рожу Поттный. – Этот мелкий шкет в драном плаще – злой волшебник Войдодыр???
– Лес полон неожиданностей, Жорри Поттный. – Глубокомысленно произнёс кентавр, и с этим утверждением Жорик не мог не согласиться.
– Уау! Жорри! – из лесу вдруг вышла ГермошлемиДа. Следом за ней поспевали Бромми и Збагрит в респираторе, которого прям распирало от важности момента местной встречи на эльбе.
– Уау! Кентавр! – Гемошлемка бросилась придирчиво осматривать полумерина, сглатывая слюнки от неуёмной жажды новых знаний. Наконец констатировала. – Большой!
– Филиппок, ты что ли? Как семья? – Збагрит сразу признал в кентавре старого кореша, и стал калякать с ним про жисть, информируя о местных новостях. – А про Джейсона Фантаныча слыхал?
– А чё он? – Кентавр Филиппок заинтересованно почёсывал копытом неприкрытое достоинство, достойных для занесения в книгу рекордов Шнобельса, размеров.
– Сел. За растрату… Угу. А Питер Кикимырыч… ну вместе халтурили как–то на ВолХозИнвесте ещё, вспомнил? Ну вот… щас в большие шишки пробился. В коньчальники!
– Коньчальники? – переспросил кентавр, шумно отливая под деревце.
– Ну бывают начальники, а бывают коньчальники! А ты про коней подумал? Хы–хы, смешно! Зам дира он по хозяйственной работе у самой ведьмы Меринлин "Сладкий одуванчик" Мандро. Хлебная должность, согласен! А кем он был, помнишь? Дааа… верно потссы оворят, чтобы хорошо подняться сначала нужно хорошо упасть…
Покалякав с полчасика про то да сё, кенты собрались расходиться по домам. Перед уходом Филиппок не забыл шепнуть Жорику пару напутственных слов.
– Короче так, Жорик Поттный, с тебя бутылка за спасение от Войдодыра. Не забудь, чем красят долг!
***
Ребята вернулись с исправительных работ уставшие. Перед тем как отойти ко сну, они немного потрепались в казарме.
– …Снэк под Войдодыром ходит! – распалялся Жорик. – Хочет достать неподъёмный брюль чисто для хозяина! Войдодыр–то возвращается, ребятки!
– Как он вернётся? – скорчила недоверчивую мину Герма. – Его же твои родители поымели жестоко перед своей скоропостижной смертью, тебя, олуха, спасаючи!
– Как–как… скунсов всех отгайморитит да сожрёт! Силушки от вони наберётся немеряно! А тут как раз Снэк–скотина и брюлёк на блюдечке с голубой окаёмочкой припрёт для полного и обкончательного войдодырного счастья!
– Да лана те, расслабься! – похлопала Жорика по плечу Гермошлемка. – Пока Даблворр в Хоботсе, всё будет путём. Он хоть и малость тронутый на собирательстве стеклотары, но ведь всё–таки великий волшебник, из ещё Старой школы! И Войдодыр, говорят, его боится и уважает.
– Постойте, – в разговор встрял Бромми, – насколько я понимаю, Войдодыру нужен этот камешек и… голова Жорика. Дык и чего мы с Гермой беспокоимся–то?.. Спа–ать, пора спать! Утро вечером мудренее.
***
Ближе к вечеру отоспавшиеся герои не спеша прогуливались перед ужином для поднятия аппетита по внутреннему дворику Хоботса, когДа у Жорика вдруг опять жутко зачесался его козырный шрам. Поттному ничего не оставалось делать, как попытаться унять неприятное жжение смачным почёсыванием двумя руками от души.
– Поттный! Прекрати немедленно! – вытаращила возмущённые глазёнки ГермошлемиДа. – Тут же везде люди!!!
– Мой шрам… Он ужасно чешется!
– Ну не здесь же! Потерпи до… – Гермочка оглянулась по
сторонам, – …до каморки Збагрита! Бегом туДа!
Сладкая троица резвой рысью бросилась в указанном направлении.
На крыльце сторожки в мясницком окровавленном фартуке сидел вечнобородатый Збагрит и лепил из подручного материала бифштексы на продажу. В качестве сырья фигурировал смешной смешанный фарш из мяса многочисленных тушек убиенных давеча злым Войдодырым скунсов, выдаваемых баранам–покупателям за баранину, и мяса пролетающих мимо Хоботса пернатых, выдаваемого за "мясо птицы первой категории" (назвать ворону курицей даже у лукавого проныры Збагрита не хватало духу).
Рокер полностью ушёл в процесс созидания. В зубах он держал кожаную флейту, кося под моднячего скульптора Бена Беспросветного с его знаменитой сигаркой, и время от времени пытался вдохновенно наиграть ламбадный мотивчик.
– У какого–такого турка ты стянул Душка, Збагрит? – наехал на специалиста по метёлкам Жорик, блаженно почёсывая низ живота.
– Турок как турок. В коричневой феске и с усами. Пил в "дятлах" прям как последний сапожник.
– Турки же не пьют, Збагрит! – воскликнула умная ГермошлемиДа. – Им аллах не разрешает! Они в основном курят и колются.
– Кхм… а ведь точно… – смутился великан. – А я тогДа об этом даже как–то и не подумал. Он мне, кстати, и объяснил, что главное с трёхголовыми домашними животными – это уметь их правильно, по понятиям успокоить. Вот Душку, например, достаточно прочесть сказку о потерянном времени – и он мгновенно уходит в отруб! Если б не его советы, чтоб мы сейчас с профом Даблворром делали… Ой! Я это вслух сказал? Терь мне придётся вас убить.
– Да лана, чё там! – отмахнулись от него дети. – Если про это знал тот кинутый псевДа–турок, то значит сейчас известно всем забулдыгам из "двух дятлов"!
Жорик, Бромик и Герма бросились искать ректора Даблворра.
Но его почему–то не было на месте. ТогДа ребятишки побежали к деканше старушке МакГонебл. Та сидела у себя в деканате с платочком и об чём–то дико грустила. На вопрос о ректоре МакГи, прежде чем ответить, пустила слезу.
– Он уехал в Лондон. В последнем номере журнала "PlayWizard" было сообщено, что он выиграл интим–тур по Европе с девушками прошлого гоДа… Поехал получать по заслугам, старый мутила!
– Сейчас? Именно тогДа, когДа кое–кто пытается украсть неподъёмный брюлик?!
– Ннндааа… – задумчиво протянула МакГонебл. – ИногДа мне кажется, что про этот чёртов секрет о спрятанном в Хоботсе булыжнике Фоменкуса знает каждая собака. И что с вами, всезнайками, теперь делать? Отправить на гаупвахту до возвращения профессора Даблворра с его халявного бл..
гадюшника или как?
– Всё, что угодно, только не кидайте в подземелье под Душком, – засмеялись ребята, в темпе кислотного вальса делая ноги из деканата.
Отбежав на безопасное расстояние, Бромми, Жорри и Гермошлемма провели генеральное совещание по классическому вопросу
"Чё делать?" В процессе ожесточённого дискуса были подняты темы "Турок это Снэк однозначно", "Збагрит лох наивный" и "МакГонебл гонет". Прения привлекли внимание всех проходящих мимо по коридору. Но связываться с лафцом хрюнфильторфской команды никто не решился.
Один только Снэк не побоялся сделать замечание разоравшимся средь пасмурного аглицкого дня первакам. Те мгновенно притихли. Но стоило Снэку отойти на пару шагов, как ему в спину полетела серия молчаливых, но энергичных волшебных жестов отторжения, выполненных по всем колдовским канонам средними пальцами рук.
– Кароче, сёдня ночером мы пойдём к тому люку с Душком. – Подвёл итоги совещания председательствующий Жорри Поттный.
***
Поздно вечером три молодых хрюнфильторфца в камуфляжной форме пытались тихонечко покинуть казарму. Но вдруг откуДа не возьмись путь им преградил… их сокурсник Дарвин, закутанный в одеяло!
– Опять куДа–то собрались? Мало вам полтораста снятых с коллектива очей??? – провизжал испуганный собственной смелостью тюфяк. – Я ща буду чиста драться. Ближе чем на три шага к двери не подходите, отморозки!
Пока Жорик с Бромиком чесали репы и думали, чаво делать, разрулить конфликтную ситуасьону попыталась потомственная ведьма во втором поколении ГермошлемиДа Пейджир.
– Дарвин, ты, конечно, забавный парниша, но проснулся ты совсем не кстати. Заранее прошу пардончика за то, что сделаю! – Герма на раз–два вытащила свою волшебную палу, взмахнула ей в сторону Дарвина и произнесла, – Пацанчикус кокон!
В тот же миг Дарвин, укутанный в одеяло, закатил глаза, съёжился и рухнул на паркетный пол, впадая в летаргическую спячку.
– Гермошлемм, я от тя чиста тащусь! – только и смог вымолвить Бромид Визгли.
– Да уж… – с трудом вернул челюсть на место Жорик. – Замочила пацана ни за что ни про что…
– Я! Хочу! Камень! – раздельно, внятно и доходчиво произнесла Гермошлемка, очень выразительно помахивая палочкой в сторону оставшихся в живых мальчуганов.
– Ха–ачу! – повторила Герма, целеустремлённо хлопая всеми из себя такими одновременно и наивными и хитрющими глазёнками. – Лэц гоу нафик, встали посреди казармы как истуканы!
***
Вот и знакомая дверца в правом коридоре третьего этажа четвёртой смотровой вышки. От Гермошлемного "налохазапора!" она привычно быстро открывается, а за ней…
– Да он же спит, гадёныш! – огорчённо захлопнул сборник сказок о потерянном времени Жорик. И правДа, трёхголовый Душок протяжно и с наслаждением храпел во все три глотки.
– Ну и запашок от Душка!.. – поморщила носик Гермошлемидка.
– А чё ты хотела? С таким имечком и не вонять? – Поттный, довольный собственной догадливостью, обильно вспотнул.
– Люк должен быть где–то под ним. – Задумчиво произнесла ведьмочка. – Ну, чё расселись, лоботрясы–тунеядцы, действуйте, давайте! Я что ли за вас всю работу делать должна?! Кто из нас тут самый слабый пол, а?!
Через полчаса под бдительным руководством падкой на брюлики Гермошлемки с палкой Жорик и Бромик таки отодвинули тяжеленного Душка с люка. Первым в подземелья прыгнул рыжий Визгл. Вернее ему помогли.
– Ну как там снизу? Маты постелены? – осторожно высунув в люк головы, расспрашивали добровольца Герма и Жорик. В ответ им донёсся несколько пространный ответ с большим количеством указанных матов.
– Жорик, на выход! – скомандовала удовлетворённая рапортом добровольца решительная Герма, и Жорику ничего не оставалось как подчиниться. Следом за ним вниз сиганула и сама отличница колдовской подготовки, ударница магического труДа и, наконец, просто крысавица ГермошлемиДушка Пейджир…
– Ну, блин, нафик приплыли! – только и смог выговорить Жорик, приземлившись в клубок каких–то скользких лианообразных растений, которые в подземельях были просто повсюду. – К иссстокам…
– Скорее к корням, – поправил товарища чем–то явно довольный Визгл. – Попали как всегДа! Не фиг было меня в спину толкать! Зато теперь все одинаково по уши в одном дерьме.
– Ндя… Верно талдычат седовласые мудрецы. Послушай, что скажет женщина и сделай всё наоборот!
– Я не женщина! – возмутилась покрасневшая Гермошлемка. – Девушка!!! Очень, кстати, привлекательная… говорят.
– Ну что же, дэушка, с этими корнями недолго вам осталось пребывать в этом завлекательном статусе, – хмурый Жорик не скрывал сарказма.
– Просто расслабьтесь и попытайтесь получить удовольствие, – довольно зажмурилась сметливая Гермошлемушка, проваливаясь в клокочущую растительную бездну.
– А чё там? – по привычке стормозил Поттный. А корни уже подхватили его расслабившееся тельце и потянули вниз.
– Герме легко говорить, она привыкшая! – не сдавался только рыжий упрямец.
Жорик и Гермошлемма попали в узкий коридор ещё одного уровня подземелий Хоботса.
– Это был дьявольский капкан, я про него читала в журнале "Волшебный следопыт" в разделе "Внимание: западня!" – Объясняла Жорику прописные истины Гермочка. – Это ж классика! Как плавленый сырок Drujban и молоко в треугольных пакетах! Как Монти Пайтон и поиски святого Грааля! Как мафия и комиссар!
– А чё там ещё было написано?
– Ну… в том журнале много чего интересного пишут. Ты, например, знаешь, как легче всего найти в пустыне бивень мамонта? А как определить, где на необитаемом острове находится сервер? А как развести лесника на огонь? – разродилась флеймом Гермошлемка, невзирая на доносящиеся сверху нечеловеческие вопли удушаемого Бромми.
– Да мне плевать на твоего лесника! Ты ближе к телу Бромера чё–нить вспомни!
– А, ну да… увлеклась! Дьявольский капкан обожает трепыхающихся пленников и кровавую сырость. А не любит он соответственно расслабившихся удавленников и…
– То есть нам стоит просто подождать, когДа корни придушат Бромика?
– Нет! Я предлагаю… да ну тебя! – Гермошлемма замаялась спорить с Поттным и просто взялась за старые фокусы.
– Стоват миньон! – взмахнула ведьмочка волшебной палкой, и в подземелье появился свет лампы.
Корни обуял пар. Лианы съёживались. Трепыхающийся Визгл их больше не интересовал. Бултых! И вот Бромми уже стоит в кругу своих старых питьнадцатилетних друзей!..
– А что это тут за мошкара? – осмотрелся Жорик.
– Это не мошки! – прищурилась умница Герма Пейджир. – Это мухи семейства ЦЦ.
– И он тоже тут? Всем семейством?! – недопонял Поттный.
– Что–то вроде этого.
Из замкнутого помещения, в которое свалились ребята, был всего один выход. Но на массивную дверь со странным замком в виде летучего насекомого универсальное заклинание волшебника–взломщика "налохазапора!" не действовало.
– Судя по всему, одна из этих мух есть ключ от замка в виде мухи! – догадалась Гермочка. – Наша муха должна чем–то отличаться от остальных.
– О! Вон та муха слева – она совсем не муха! Это моль! – похвастался познаниями в тляологии Бромми.
– И что? Замок в виде мухи, а не моли, – охладила рыжика вумная ведьмочка.
– Ой! А вот у той вроде сломано левое предплечье! – рыгнул Поттный.
– А у этой – нет задней ноги! – хохотнул Бром.
– А вот та сверху – мужик! – продолжил искать ту муху Жорик.
– Лана, ребят, – скрестила руки на груди Гермошлемка. – Хорош прикалываться. Будем действовать метом Тыка.
– Чего? Прямо здесь??? – офонарели парнишки.
– Научного Тыка!!! – возмущению Пейджира не было предела. – Хватайте мух тех что поближе и пробуйте – авось какая да подойдёт!
– Ой, у меня после лиан так всё везде боли–ит и жмё–от! – попытался откосить от готовящегося мероприятия Бромид. –
К тому же среди нас находится заслуженный лафец Хрюнфильторфа, ему поймать муху – раз плюнуть! Пусть не халявит!
– Действительно, Жорик, – согласилась с доводами камраДа ГермошлемиДа. – Работа в самый раз по твоей специальности.
Не зря же ты по два часа в день убивал на тренировки по нехреналиджу!
– А не заклюют? – с опаской глядел на внушительных жужалок, лениво пощёлкивающих клювом, прослабленный лафец.
– Да лана, чё там! – подмигнул Поттному Бромми. – Давай, не тяни, друг! Спешка нужна при ловле блох, а мухи ЦЦ это те же блохи, только зубы больше!
Вот так двумя голосами "за" при одном несчитающемся Жорика отправили на мушной промысел. Но летучие твари оказались сильнее, чем выглядели. Стоило Поттному только замахнуться на порхающее стадо, как жужалки тут же взяли его в клещи и принялись нещадно жалить.
– Ааа!!! – дико заорал тронутый за живое Жорик, подбежал к закрытой двери и одним ударом левой ноги вышиб неподатливую для заклинаний преграду.
– Я же говорил, он специалист! – зааплодировал сокурснику Бромми.
– Подождите! – Возмущённо топнула ножкой Гермошлемма. – Не может быть, чтобы всё было настолько просто! Жорик, вернись, поставь дверь на место и продолжи ловить!
– Тебе наДа – ты и лови! – наотрез отказался возвращаться к работе искусанный вышибала. – Это не мухи – это собаки! А я вам нафик не кинолог!.. Как лафец могу сказать одно – ловить здесь больше нечего!
– Ну… нет так нет. – Поспешно согласилась Гермошлемка, пытаясь ласково улыбнуться…
За нечаянно выбитой дверью оказалась огромная зала с расставленными тут и там здоровенными каменными статуями.
– Куды это нас нелёгкая завела? – предложил пораскинуть мозгами Жорик. – На кладбище фетишистов?
– Никакое это не кладбище, – скривился Бромми, – это заброшенная здоровенная шахматная доска. А с той стороны вон дверь с табличкой "ласт эксит". Нам, похоже, туДа.
– ОткуДа ты знаешь, что шахматная, ты же типа по шашкам чемпион? – удивлённо спросил Жорик, почёсывая ошелбаненный на рождество лоб. Бромид только тяжело вздохнул, сделал большие глаза и торопливо двинулся по мрамору шахматной доски к выходу. Но гигантские шахматные фигуры последних двух клеток, внезапно ожив, преградили ему путь, угрожающе выставив перед собой острые мечи и копья.
– Дело хуже, чем я думал, – грустно промямлил Визгл. – Чтобы пройти на тот конец залы, по ходу нужно выиграть партейку в магические шахматы.
– Ну что же, ты у нас, Бромми, вроде в шашки играл, – довольно улыбнулся Жорик, чувствуя, что пришло его время валять джоньку, – значит будешь типа за гроссмейстера!
– Ну так то шашки… – попытался отмазаться Визгл, но не тут–то было!
– Да лана те ломаться! Раз в курсе, что доска – шахматная, значит и играть умеешь! – похлопал по плечу недодавленного корефана Жорик. – Были шашки, теперь шахматы – принцип тот же. Раздавай!
– Давай же, Бромми! – злорадно ощерилась Герма, предвкушая кровавую потеху. – Мысленно я с тобой!
Под давлением общественности рыжику ничего не оставалось делать, как начать игру. Дабы избежать неизбежного травматизма в магических играх ("затопчутЬ нафик!"), Бром предложил всем залезть на фигуры. Дополнительной мотивировкой послужило предположение, что верхОм обычно лучше видно.
– По коням, ребята, по коням! – скомандовал начинающий палкавводец Визгли.
ГермошлемиДа с радостью полезла на каменного скакуна.
– А если я не хочу на коня? – заупрямился Поттный.
– ТогДа полезай на королеву, – любезно разрешил Бромик.
– Урря! – обрадовался Поттный, забираясь на фигуренцию фигуристой тётки.
– Сейчас прольётся чья–то кровь, – пробормотал Бромми, приказывая одной из своих пешек подойти в зону поражения неприятельского слона.
– Покажи им, где раком зимуют! – подзадоривал гроссмейстера радостный Жорик, начиная с упоением бить баклуши.
Вражеский слон недовольно поморщился и отточенным движением бивней разорвал подошедшую пешу на мелкие кровавые клочочки. Бром только хмыкнул. Партия обещала быть быстрой.
Ход, другой, третий… И вот на доске осталась только половина войска. Отнюдь не вражеского.
– Насколько я знаю эту игру, чтобы выиграть, нужно обязательно принести кого–нибудь в жертву, – гроссмейстер начал издалека. – Есть желающие?
Желающих почему–то не оказалось. Бромми посмотрел направо.
Там Герма показывала ему язык. Скосил глаз в левую сторону…
– Слушай, гигант мысли, Пацанов, Которые Выжрали, в жертву приносить нельзя! – с жаром воскликнул Жорик, пытаясь выдержать оценивающий бромидный взгляд, секунду подумал и, пустив фальшивую слезу, с надломом в голосе добавил. – Нас и так мало осталось!!!
– Ну что же… придётся всё делать самому, – сквозь зубы выдавил Бромми. Сконцентрировался. Бросил прощальные взгляды на друзей. Вон Жорик, удобно расположившись на королеве, гоняет балду. Вон Гермошлемма с конём щёлкает семечки.
– После того, как я нападу на вражескую королеву, нужно будет произнести "Шах и Мат", – с горечью произнёс Бромид.
– А мат любой? – решил уточнить Жорик.
Бром на пальцах доходчиво пояснил, какой именно.
– А с самого начала никак нельзя было произнести это волшебное заклинание? – поинтересовалась Гермошлемидка.
– В этой игре всему своё время, – лучшего объяснения Бромми в суете событий придумать не смог.
Ещё раз тяжело вздохнув и сглотнув комок в горле, доблестный гроссмейстер пришпорил своего коня и процокал вплотную к вражеской королеве. Фигурка неприятельской тётки прекратила ковыряться в каменном носу, неторопливо достала из бардачка здоровенный кухонный нож и с нескрываемым наслаждением вспорола броминой конике брюхо. Жалобно крикнув "твою мать", Бромми упал вслед за пыльными потрохами каменной скотины прямо на доску. От удара он сразу же потерял сознание и, как позднее выяснилось, два пфенинга мелочью.
– Хм… – хмыкнул Жорик, вспоминая точно, что нужно сказать. – Типа шах и как бы мат. Сезон охоты на наполеонов объявляю закрытым!
Пришло время хмыкнуть вражеским статуям, которые начали разваливаться в кровавую пыль одна за другой.
– Ух ты, клёва! – хлопали в ладоши Жорик и Гермочка. Сполна насладившись зрелищем поверженного противника они неторопливо спешились и подошли к своему менее удачливому товарищу.
И тут с Гермошлемкой что–то произошло. Как будто при виде бесчуйственного мальчика что–то надломилось в чёрствой душе потомственной ведьмы во втором поколении.
– Может, сделать ему искусственное дыхание? – схватилась за голову колдунья.
– Не наДа, Гермошлемм, – решил приколоться Жорик, – есть шанс, что он еще жив!
ГермошлемиДа возмущённо уставилась на непонимающего её материнские чувства попутчика.
– Ладно, Жорр! – вкрадчиво начала она. – Ты там пока сбегай за камушком, а я тут займусь Бромиком.
– Недопонял, – вылупил глазёнки Жорик, – ты же больше всех хотела этот брюль, а теперь что, так просто сдаёшься?
– Есть вещи более важные, Жорри. Дружба там… Эта, как её…
Ат–ва–га… – скрупулёзно втирала Жорику эдемер между щепотками развешанной на ушах лапши Гермошлемка. – Да и к тому же… ну куДа он нафик денется, булыжник этот неподъёмный?! Так что давай!.. Я уже и платочек достала тебе вслед помахать. На это самое… на щщщчастье!
– Ну… покеДа, – наконец дошло до Поттного.
На пороге очередной эрпэгэшной двери Жорик оглянулся. ГермошлемиДа, совершенно по–бабски причитая, хлопотала возле рыжика.
– Бедненький, головкой ударился! Бо–бо нам! Щас я тебя полечу… чичас–чичас… – Герма не могла сдержать своего волнения. Раньше она тренировалась заклинанием "лечилова" только на всяких букашках–таракашках. А тут на тебе! Цельный бесхозный невменяемый Бромми!
А Жорик уже вступал в следующую залу.
***
В помещении находилось знакомое Жорику волшебное зеркало Мимомечдт. А перед зеркалом стоял и делал вид, что поправляет чалму, один из преподов Хоботса, знакомый Жорику ещё с "дятлов" – профессор Сквирл.
– А где Снэк? – тупо вопросил Поттный. – Ещё не подошёл?
Обладатель экстравагантного головного убора обернулся, внимательного оглядел глупо осматривающегося по сторонам Жорика и негромко, но чётко произнёс:
– Тяжёлый случай.
– А во сколько обещался, не подскажете? – продолжил расспросы доблестный спасатель булыжника. – А то я на тренировку опаздываю. Типа.
– Вечно ты всюду опаздываешь, – презрительно скривил рот профессор Сквирл. – Не будет сегодня Снэка. Ушёл домой.
Вот такая, блин, се ля ви!
– Как ушёл? – опешил Жорик. – А как же финальная битва титанов маг–реслинга на фоне неподъёмного брюлика?
– Ножками ушёл. Быстро, – наслаждался прикольной сценой ухмыляющийся чалмоносец. – Но в принципе я готов его заменить, чтоб, так сказать, не портить шоу.
– Не… я с вами, профессор, драться не могу, – продолжил тупить Поттный. – Мы же как–то даже пили вместе. Ну, в "двух дятлах" в начале прошлого семестра, помните? Я вас уважаю!
– Нашёл оправдание! – зашёлся смехом Сквирл. – Сказано тебе – дерись со мной!
– Но почему??? – чуть не плакал от непоняток Жорик.
– Хотя бы потому, что это я вмонтировал в твой "вибриус" устройство дистанционного магического управления. Это я крутил джойстиком на выпь–трибунке и заставлял тебя не отсиживаться в сторонке, а Играть!
– Но зачем, проф? – недоумевал юноша.
– Я, как колдун, окончивший двадцать лет назад великий ХрюнФак, не мог спокойно смотреть, как нынешняя сборная роты по нехреналиджу бездарно теряет заработанный поколениями хрюнфильторфских бойцов авторитет! Слизни вели, а ты шмалец о палец не ударил! Я просчитал тебя, лодыря, ещё до матча и привинтил к подарочной метле МакГонебл жучарика. Эх, никому не известно каких нечеловеческих трудов мне стоило обездвижить старуху МакГи, дабы получить доступ к её "вибриусу"!.. И если бы на выпь–ложу не напала эпидемия зажигательной ламбады, то, поверь мне, жёлто–коричневые победили бы без твоей нелепой поимки дурацкого битча, а честно! С множеством трупов с обеих сторон и разницей в одно очко! Эх, мыладёшь, нет в вашем поколении старой романтики! А я вот до сих пор ношу и лелею шарф с нашей ротной символикой! – старый болелла показал на коричневую чалму и, выразительно прокашлявшись, исполнил кричалу давно забытых дней:
– Три–питьнадцать, девять–дваццать!
Хрюнфильторфцев все бояцца!
Потому что мы, хрюны,
Спьяну внутренне сильны!
Сразу после опохмелки
Всех порвём как тузик грелку!
– Ааа… – понимающе протянул Жорик. – Так вот значит что это было. Ну, как бы сорри. Звиняйте, не знал я тогДа таких фанатских трюков! Я ещё не волшебник, я типа только учусь. Кстати, а что за заклинания бормотал во время матча Снэк?
– Тебе показалось, Поттный. Наверное, он просто разучивал кричалки за слизней.
– Но ведь Снэк наслал на Хоботс Кроля, – сделал вторую попытку собрать кубик рубика Жорик.
– Чушь! Это тоже моя работа, – рубанул кубика улыбающийся Сквирл. – Кроль в Хоботсе – одна из моих самых гениальных махинаций! Посуди сам, после нашествия Кроля кто казался вне всяких подозрений и заработал наибольшее количество очков доверия? Да тот, кто первым сообщил о нападении ушастого на Хоботс и красиво упал в обморок в актовом зале! Во мне умер великолепный драматический актёр, не правДа ли?
– Ещё не умер, – поправил профессора Жорик, совершенно ни на что не намекая. – А кто тот полутурок, который подарил Збагриту трёхголового пса Душка со взломанной системой безопасности?
Разве это не Снэк хакнул псину, выведав, что для беспрепятственного вхоДа в систему достаточно знания сказки о потерянном времени?
– Хм… Это был не я. – Пришло время чесать репу Сквирлу. – Тем паче в гробу я видал сказки, особенно о бесцельно потерянном времени! Для Душка я просто приготовил сонные дротики.
– А кто пытался напасть на меня в Тёмином лесу? – продолжал гнуть своё Жорик. – Разве не Войдодыр – хозяин Снэка?
– Ха–ха–ха! – рассмеялся Сквирл, презрительно поглядывая на согнувшееся чудо. – В лесу ты видел действительно Великого Волшебника Войдодыра. Но мой юный друг снова ошибается, Войдодыр не его хозяин.
И тут Жорик услышал Голос. Голос хрипло смеялся баском и доносился как будто отовсюду.
– Ха–ха–ха! – задорно смеялся Сквирл.
– Гы–гы–гы, идрёныть! – посмеивался в унисон чалмушнику Голос.
Поттный оглянулся по сторонам. Никого кроме Сквирла и самого Поттного в зале не было.
– Козлы вы все, – прошептал хмурый Жорик, начиная осознавать всю крутизну своей лоханутости. – Чё ж это получается? Это вы что ли, профессор, на Войдодыра ишачите?
– Дохааааадливый Пооотссный! – обидно прошепелявил, растягивая для страха слова, Голос, только подстегнув этим жорркин брэйншторм. Жорик догадался, что Голос принадлежит самомУ злому волшебнику Войдодыру, и понял, за что того побили его родители.
– Сам потсс! – выкрикнул смелый мальчуган, вставая в стойку полупрофессионального боксёра, занимающегося на досуге танцами. – Покажись, Войдодырыч, твою мать!
– Заметьте, не я это предложил! – улыбнулся Сквирл, разматывая чалму и поворачиваясь в профиль.
Жорик с интересом наблюдал за профессором. Вот чалма полностью развязалась, а на затылке Сквирла оказалось…
– Ого! – поцокал языком Жорик. – Проф, у вас на башке два лица. Болеете? Где это вас так угораздило?
– Дело было в Кащенкоу несколько месяцев назад, – начал свой рассказ Сквирл. – у меня было свободное время, запойные каникулы, и я в очередной раз лежал в белой палате, скованный тугой казённой рубашкой. Ничто не отвлекало драматического гения от путешествий по инфернальным глубинкам белогорячечного сознания. Несмотря на противодействие чертей, я уже добрался до третьего куба бредоидного бесстества… И тут халтурка подвернулась, чисто помочь падшему волшебнику Войдодыру подняться… Ты бы отказался? И я не смог.
– Вос ап, док? – скривился Жорик. – Шито бледными нитками!
– Сам знаю! – признался профессор. – Но тот кого ты видишь с той стороны – великий Войдодыр! Мы с ним одной паразитической крови – он и я!
– Ах вот как, – наконец–таки на Жорика снизошло прозрение. – А ну, повернись хозяином!
Профессор хмыкнул на проявленную Поттным фамильярность, но рассчитывать на волшебное "пожалуйста" не приходилось. Пришлось повернуться за так.
Войдодыр занимал заднюю часть головы Сквирла и по–видимому был не очень рад этому обстоятельству. Выглядел он не ахти как – один глаз был подбит, второй косил, третий был носом.
– Здравствуй–здравствуй, хрен мордастый… – вежливо поздоровался с дядей Войдодыром Жорик.
– Торрррмозам нашшшше с киссссточкой! – старался быть вежлив и злой волшебник. – Не поможжжжешшшшь решшшшить нашу мааааааленькую прррроблеммму? Нужжжжно отыссссскать в залллле неподъёмммммный булыжжжжжник. Мы его со Сссссквирлом везззззде иссссскали – никккдэ нййййет, ддддда?!
– Нашли суперколдуна, балин! – в сердцах сплюнул Жорик и, вспомнив лихую молодость, на всякий случай принялся отпускать прозрачные намёки. – Знал бы – за бесплатно всё равно не сказал!
– Не порррра ли его канннньчать? – спросил совета симбиота Войдодыр, начиная играть в "плохого копа".
– Всё бы тебе конЬчать! Войдодырри, бляха–муха, ну нельзя же так! – на удивление возмущённо высказался "добрый коп" Сквирл, разворачиваясь к Жорику. – Необходим творческий подход! С каждым хрюнфильторфцем нужно сначала чисто по–хрюнфильторфски поговорить.
– Жорик, – проникновенно начал Сквирл, – ты же типа умный…
ну скажи, а? Не будь потссом! А мы тебя за это достойно отблагодарим!
– А чё у вас есть? – заинтересовался Жорик.
– Пива хочешь? Свежак! Только что с завоДа! – слащаво улыбнулся Сквирл, доставая полторашку светлого "Блибидинского". Он знал, чем можно соблазнить молодого первокурсника, сидящего на сечной диете и к тому же, пропускающего в данный момент тренировку. Жорик, жадно пуская тягучую слюну на каменный пол, резвым галопом ринулся к нему.
– Ниччччего не давввввать поккка не выдасссст нам булыжжжжжжжник!!! – продолжал с чувством играть плохиша Войдодыр.
– Да ладно, что мы, звери, что ли?! – подмигнул мальчугану, тянущему к ботлу дрожащие поттные ручонки, Сквирл. – Одним Хрюнфильторфом как никак вмазаны. Глоточек можно! Всего один глоточек как залог дальнейшего благотворного сотрудничества!
– Ага! – тяжело дышащий Жорик с высунутым набок языком мгновенно схватил протянутую полторашку, в секунду отвинтил крышку и припал к вожделенному источнику самого плотского наслаждения.
– Хороший мачик! – погладил профессор юношу с лихорадочно двигающимся вверх–вниз кадыком. – У добренького Сквирла есть для тебя вкусный пивасик. А ты сейчас посмотришь в волшебное зеркало и подскажешь дядям, где лежит булыжник Фоменкуса.
Отхлебнув литр, Жорик насытился. Довольно срыгнув, он не спеша подошёл к зеркалу Мимомечдт.
– Ну и… – не скрывал интереса "добренький Сквирл". – Что ты там видишь, Жорри?
– Я вижу вас и себя, попивающего из горла "Блибидинское", – глупо улыбнулся захмелевший мальчиш, допивая из горла полтораху.
– Бллллииииинннн!.. Говоррриииииллл, жжжжи… не даввввай ему пивввво ДО того, как он отдасссст брюллллик!!! – донеслось со стороны Войдодыра.
– Дядя, закурить не найдётся? – балдел Жорик, увлечённо лыбясь.
– Нда… ситуация, – только и смог выговорить Сквирл, со вздохом доставая из кармашка пачку и выделяя косому цветку жизни житанку.
– А огоньку?
– И чему тебя только в Хоботсе учили?! – недовольно проворчал профессор, читая заклинание локализации волшебной зиппы. – А может ещё раз глянешь в зеркало, а?
– Уан мАмэнт! – посасывал сигарку пацанёнок. – Разочек курну!
– Одно другому не мешает!
Жорик недовольно вздохнул, но к зеркалу подошёл. Всё было как в тумане. Вернее в дыму. Каким–то образом жорркина цигарка оказывала влияние на Мимомечдт. КогДа Поттный выдыхал дым в сторону зеркала, поверхность волшебного прибамбаса как бы подрагивала, дрожала, сжималась. Складывалось впечатление, что Мимомечдт не выносило сигаретного дыма. Поттный улыбнулся и стрельнул ещё одну житанку у "добренького Сквирла"…
Минут через пять сигаретной экзекуции зеркало таки раскололось и продемонстрировало Жорику искомый предмет. Всё оказалось очень просто. Неподъёмный брюлик находился ЗА зеркалом. Одно чудо прикрывало другое. Задумка Даблворра по утайке драгвещдоков была поистине гениальной.
– Кто хотел брюлок? – повернулся к Вой–да–Сквирлу улыбчивый Жорри. – Его есть у меня.
Стараясь не наступать на осколки Мимомечдт, злой волшебник Войдодыр в содружестве со Сквирлом кинулся к камню. Подошёл глянуть на чуду и Жорик. Неподъёмный булыжник Фоменкуса представлял из себя кусок скалы три на полтора метра, стилизованный под огромный кирпич. На лицевой стороне камня горел нитрокраской выполненный ариалом–h1 ненумерованный список документированных магических возможностей брюлика Фоменкуса. Всего их было три:
- Задумайте вопрос
- Или задайте вопрос
- Или валите
/масштаб 1:10/Злые волшебники было приступили к тяжёлому умственному труду по поискам самых рациональных путей насаждения зла, но путающийся под ногами пьяный хихикающий над их потугами Жорик был явно некстати. Совсем добил симбиотов вопрос Поттного "есть ли жизнь после пива?", нарочно ляпнутый в сторону булыжника.
– Жорри! – первым не выдержал "колдун–доброжелатель" Сквирл. Педагогическая закалка, как никак! – Прекрати немедленно отнимать время по пустякам у неподъёмной ЭВМ! Тот фак, что два уважаемых в определённых кругах волшебника снизошли до такого оболтуса как ты, ещё не означает, что можно смело сесть им на шею!
– Дддааааа! – присоединился к нравоучениям злой Войдодыр. – Потсссный, у ттттебя ессссть две возззззможжжжности. Ты можжжжжешшшшь приссссоединитьсссса к нашшшшей изыссссканной науччччно–изысссскательной группе "Heavy Evil" или умрёшшшшшь!
– Ах так! – возмущённо воскликнул Жорик, в ярости деформируя кулаками пустую полторашку. – Значит как брюлики искать, то "жорик, помоги", а как пользовать, то "умрёшь"??? Без альтернатив? Ненавижу!!! ВсегДа должен быть третий выход, третья возможность!!!
– Заччччем тебе третья воззззможжжность? Ведь ты можжжжешшшшь проссссто приссссоединитьсссса ко мне и жжжжить припиваюччччи, – соблазнял Поттного Войдодыр второй полторашкой.
– Жорри, давай начистоту! – Присоединился к рекрутированию Сквирл. – Ты хочешь сладкой жизни?
– Чаво? Сладкого пива? – новая полтораха на горизонте поглощала почти всё внимание страждущего первака, поэтому злодея Жорик слухал в пол–уха. – Нее… пиво исетского завода – лажа!
– Дурррррковать взззздумал? Убить чччччудилллу! – приказал Войдодыр, и Сквирл кинулся на Поттного.
***
В той экстремальной ситуации, в которой оказался герой нашего монументально–докуМентального фильма, в те несколько секунд, пока Сквирл бежал к беззащитному недотёпе, Жорик принял самое верное решение. Жорри обернулся к неподъёмному булыжнику Фоменкуса и задал свой вопрос. Ответ пришёл сразу. В числе предложенных ответов на "и чё терь мне делать?" были уже названные "подчиниться Войдодыру, встав на его сторону" и "умереть молодым и пьяным". Но был и третий вариант.
– А не пойти ли тебе, неполноценный, на..?!! – зачитал альтернативный ответ Поттный, кующий счастье пока горячо – пока, кстати, и время для поединка по маг–реслингу было наиболее подходящим.
В мгновение ока расхрабрившийся Жорик вытащил из широких портков заныканную на счастье волшебную палочку N2, и под звуки Immortals – "Encounter The Ultimate" показал гадам, где кучкуются камчатские крабы.
Choose Your Destiny!
Flawless Victory!
Fight!
Mortal Kombat!
***
Зала была обезображена. Тут и там валялись павшие колонны, фонтанировали смрадом покорёженные трубы канализации, горела мебель. Заколбашенный Сквирл, извергая последние проклятья и кишки, отходил в мир иной в центре подземелья. Во всю залу косым, но размашистым почерком было выведено "Здеся бывал Жорик"!.. Герой дня, заполучивший в качестве трофея вторую полторашку "Блибидинского", был несказанно рад.
К сожалению, зафигачить удалось только Сквирла. Действие палочки на уничтожение инфернальных сушчностей не распространялось. Воняющее ментолом ментальное облако Войдодыра, тихо матеря неуклюжего фаната–симбиота, неудавшийся план прихоДа к власти и, собсно, Жорика, сваливало зализывать сами–знаете–что до следующей серии. Но напоследок коварный Войдодыр не забыл обернуться и прошипеть что–то типа "ай лаф би бэк"…
Поттный, посасывающий пивко из горла полторахи, во все глаза глядел на пузырящийся червячками трупешник Сквирла и ждал появления тех, кто всегДа эффектно появляется после битвы.
Это должна была быть бригаДа спасателей Центропас, которая по всем правилам маг–реслингового этикета, задерживалась прибытием с минуты на минуту. Жорик, вспоминая волшебный матан, пытался на пальцах прикинуть вероятность появления в рядах прослабленного колдовского спецназа любителя зрелищ профессора Даблворра, когДа над ним зависла стеклянная угроза…
ОткуДа в подземельях английского Хоботса взялся пивной ботл исетского завоДа с лейблом "Дракон" до сих пор неизвестно. Почему он завис именно над победителем в смертельной битве – абсолютно не понятно. Ясно одно, бутылка "Дракона", звезданувшая Жорика по затылку, замкнула цепь совершенных случайностей. А дьявольский смех Войдодыра оглушённому скорее всего просто послышался.
***
Жорик очнулся в больничной койке Хоботсного лазарета. Повсюду лежали ящики со светлым "Блибидинским". Поттный улыбнулся. Наконец–то утро начиналось как наДа!
– Проснулся, герой? – в палату вошёл седовласый профессор Даблворр, бросая алчущий взгляд на стеклянные бутылочки. – Поговорим?
– Может лучше сначала по пивку? – подмигнул ректору раненый в боях.
– Одно другому не мешает, – улыбнулся профессор, закрывая за собой дверь…
Первая бутылочка впиталась Жориком в один глоток. Даблворр пытался не отставать.
– Как прошёл ваш круиз по сокровенным местам? – Жорик решил начать разговор с профом с нейтральных общеупотребительных в любом обществе тем. – Как поживают девочки из "PlayWizard"–а?
– Не знаю, – сконфуженно промямлил Даблворр, – меня, старика, не пустили даже на порог редакции. Наколол Войдодыр деДа Балбиса с неправильным журналом!.. То–то я недоудоумевал, чего это на фотках визарДа красуются только МакГонебл и Сквирл!..
Слово за слово и вот уже и светская бесеДа склеилась и вторые бутылки на исходе. Немного поддав, старичок с радостью поделился местными новостями. Ликованием встретил питьнадцатилетний дитер болен ньюсу о том, что, пока он отлёживался в госпитале, Даблворр позаботился насчёт его хороших отметок. Экзамены и зачёты были не для Пацана, Который Выжрал!
– Кстати, Жорри, а маг–рецидивист Войдодыр… – затронул больную тему старый Балбис. – Он ничего не говорил куДа отправился? Хаты, явки, пароли?
– Он улетел на… – Жорик символично потрогал шишку, – но обещал вернуться!
Распивая с седовласым по третьей бутылочке любимого напитка, Поттный вдруг вспомнил про своих друзей.
– Чё там с ними? – спросил он ректора.
– Вот на этом фронте у тебя не всё в порядке, Жорик, – нахмурился Даблворр.
– Отбросили копыты? Понимааааю, слабаки! – нисколько не удивился Поттный.
– Да нет. Хуже. – Ректор нахмурился ещё больше. – Тебе лучше выпить, Жоррочка.
– Ну не тяни за эти самые, – Поттный послушно приник к четвёртому ботлу, – давай рассказывай–рассказывай!
– На пьяной вечеринке в кругу наших друзей я понял что… – странно тонким почти юношеским голоском начал было речитативить старикан. Но вовремя остановился. – ГермошлемиДа вылечила Бромми. Но не совсем обычным способом.
– Как? Не палочкой что ли?
– Палочкой. Но не своей… – сделал многозначительную паузу Даблворр. – В этой ситуации есть только один плюс – заклинание "love is", наложенное на тебя Гермошлемидой, при наступлении форс–мажорного случая стороннего акта любви прекратило своё действие.
– Ндя… полечили головку… – только и смог выговорить Поттный, размышляя чего же такого плохого сообщил ему старикан. Вроде всё путём.
– Как говорится, дорогу осилит идущий, – процитировал классику профессор.
– Идущий? – попробовал странноватое слово на вкус Жорик. – Нигде буквой классик не ошибся?.. Кстати, а чё там с моим брюликом?
Ректор нахмурился, тяжеловато вздохнул, заглотнул разом полботла "Блибидинского" и перешёл к секретным темам.
– Единственный, кто мог бы отыскать неподъёмный булыжник Фоменкуса – это тот, кому он совершенно не нужен! Это был ты, Жорри! А раз он тебе не нужен – то он тебе не нужен по определению. Теорема доказана, усёк?
– Ну типа, – осторожно кивнул Жорик, пытаясь хоть что–то понять.
– Кстати, за порчу магического зеркала Мимомечдт, вызванную твоими действиями, на факультет Хрюнфильторфа наложено минус тридцать очков штрафа. – Сердито проинформировал студиуса профессор. – Это ещё что! Колянус Фоменкус, когДа узнал, что ты прикасался к его булыжнику, хотел тя просто убить… так что считай, что ещё легко отделался!
– Ни хрена себе легко! – Жорик вновь попытался символично почесать шишку, но то ли по пьяне то ли по старой привычке неожиданно почесал свой знаменитый шрам.
Даблворр, наблюдая за почёсыванием, неожиданно растрогался и даже пустил слезу.
– Жорри, а ты вот знаешь, что это у тебя за отметина? – шмыгал шнобелем окосевший профессор. – Неа, ни фига ты не знаешь!
Это любовь, Жорик!.. Любовь к пиву!.. Любовь с первого ботла, с того самого Ботла!..
Пива было уже выпито много. Ректорский рюкзачок был почти полон порожней стеклотарой. Собутыльников вдруг стало не по–детски пробивать на хавчик.
– Оу! Конфетки со вкусом мути! – Даблворр схватил со столика пачку карамельки "Мутная" и предложил Жорику. – Будешь?
– Неа! – замотал головой Поттный, недолюбливающий муттных.
– У меня однажды был неудачный опыт их поглощения – одна карамутина была со вкусом семени индийского слона… ой! – ударил себя по лбу ректор, поняв, что сболтнул лишнее. – Детям нельзя слышать такие слова!
– Наверное, это был просто майонез, – сосредоточенно поглощал пивко Жорик, умно сделав вид, что как будто недопонял старого препоДа.
– Зря отказываешься! – смачно чавкал конфетками дед Балбис. – Эти точно не со слоном!
Но Жорик был непреклонен. И не зря! Вскоре Даблворру поплохело, и в этом были виноваты конечно же не пять литров высосанного пива, а две муттные карамельки!
Сочуйственно похлопав профессора, склонившегося к утке, Жорик вышел из палаты перекурить и… был непомерно удивлён.
В дальнем закутке холла под звуки "One Love" от дока Alban-а танцеловались Герма и Бромми.
Attention! Attention! My name is Albatjov
Mi come for tell you 'bout a thing called 'One Love'
We have a lot of jealousy, so you see
Today's friends are tomorrow's enemyA lot of them are sleep a mi say lot of them are work
Jah know Jah know Jah know you have to reap what you sow
We used to be friends but now we go apart
We used to be cool but now we don't talk
Ask me why boy, I don't know
Maybe's jealousy between me and you
Maybe it's my progress nor is it my dollarsis
I've always been thinking that you are the chosen one
But your attitude problems I can't explain
I keep wondering how you can go so far
One day you might end up being having no friends
Count me out 'cause Jah Jah says so
No more wicked people, what is left? One Love
No more wicked people, what is left? One Love
No more wicked people, what is left? One Love
No more wicked people, what is left? One Love
Жорик, укутанный в больничную пижаму, подкрался незаметно. Постоял минутку в двух шагах от занятых только друг другом приятелей, пытаясь сконцентрировать взгляд косых глаз…
Наконец, громко икнул.
– Ой! Жорик! – защебетала Гермочка.
– Жорр! Ты в порядке? – Бромми дрожал. Зуб на зуб не попадал у нечаянного отбивалы тёл.
– Да намано всё, – обильно обдал друзей перегаром Поттный.
Видя всю неловкость положения, в котором застал приятелей, он улыбнулся и решил разрядить обстановку.
– Ну, братцы, блин, кролики… – произнёс Жорик, пытаясь сдержать весёлую икоту. – Ну вы, блин, даёте!
Герма смущённо покраснела. Немного погодя покраснел и Бромик… даже и непонятно почему.
– Жорр… эээ… значит ты.. эээ… не против, что мы… эээ…
с Герми… эээ… – тщательно отбирая слова оправдания, начал было Визгли, но Жорик его перебил.
– Да нет! Она ведь теперь только ТВОЯ проблема!
***
На выпускном обеде в актовом зале в честь вручения Кубка Школы собрался весь Хоботс. Во всём чувствовался праздник! Ученики и учителя разоделись в праздничные униформы, дембеля к тому же красовались в ляпистых беретах и пулемётных лентах наискосок во всю грудь. В качестве праздничного обеДа выступала разноцветная сечка. Проф Даблворр, в честь торжества нацепивший на колдовскую мантию планку с орденами до самых пяток, продзинькал в стакашек чайной ложечкой, привлекая внимание взбудораженного праздником пипла, и толкнул речь:
– Итак, для большинства из нас учебный год уже позади! Подошло время вручить Кубок Школы. По итогам гоДа на четвёртом месте по очкам находится рота Хрюнфильторфа, набравшая их в количестве минус 230.
– Тааак… – со стороны стола жёлто–коричневой роты послышались невесёлые голоса хрюнских дедушек, – значит досрочно не демобилизуют. Кто виноват? Чё с ними будем делать?.. За уши на батарею натянем или просто замочим в сортире на лето?
– На третьем месте, – продолжал ректор, – рота Слизнедрын. У них минус 50 очков.
– Таааакс… – слизнёвые дембеля с подозрением оглядывали своих. – И кто же нам удружил штраф?..
– Первое и второе места поделили Рёвенкровен и Хамлобаб! У них по нулям!
– Урррря!!! – разом гаркнули обычно такие тихие рёвы и хамлуши.
– Однако, – снова продзинькал в стакашек Даблворр, – я от лица учительского совета уполномочен заявить следующее. Некоторым кадетам были присуждены именные премии. Заслушайте их имена!.. Мисс Гермошлемиде Пейджир за неуёмную тягу к расслаблению присуждается Пять Очков!
Слышны издевательские крики "Вау, круто!" со стороны "тихих" середнячков–победителей.
– …Брому Визгли, чемпиону по шашням, за его первую удачную шахмАтную партию присуждается Десять Очков! – продолжал премировать улыбчивый ректор.
– Не, ну это наглость! – стали громко обижаться хрюнские дембеля. – Нам эта мелочь нафик не поможет!..
– Мистеру Жорри Поттному за его чистую и преданную любовь к
он–сам–в–курсе–чему ажма… – Даблворр выдержал театральную паузу, – вы вслушайтесь! ажма Питьнадцать очков в плюс!!!
Обозлённые дедушки Хрюнфильторфа, красные от смущения перед своими коллегами из других рот, многозначительно переглядываются и чешут кулаки.
– И наконец последняя именная премия! Мистеру Дарвину, недавно вылупившемуся из кокона в виде стрекозла, за прикольное превращение присуждается аж Питьдисят очков!!!
На передний план выходят хрюновые дембеля, которые отламывают ножки столовых стульев, собираясь не по–детски отлупить распустившегося ректора.
– И этого старого чертА мы кормили стеклотарой с рук! – слышатся их грозные выкрики. – Ух, ща как вломим!..
– ОблОмитесь вы у нас клёвому профу чё попало вламывать! – возмутились дембеля побеждающих всем именным премиям назло факультетов Рёвенкровена и Хамлобаба, начиная ломать свои стулья на совсем не волшебные такие палки.
– Но это ещё не всё! Я не закончил! – вскричал профессор, потрясая орденами. – За конгениальную победу в ежегодном матче по нехреналиджу рота Хрюнфильторфа получает 150 очков!!!
– Уау, – ошеломлённо выговорили хрюны. Сильно вздохнули.
И беспредельно счастливо выдохнули. – Ууууррррррррррааааааа!!!
– Итого. – Прикинул дебет с кредитом профессор. – Победителями Кубка Школы объявляются целых три факультета – Хрюнфильторф, Хамлобаб и Рёвенкровен! А проиграла у нас, как ни прискорбно это признавать, рота Слизнедрына.
Хмурые дембеля слизней угрюмо сидели за своим длинным сучковатым столом. Никто не доставал кастеты и цепы, никто не выдирал ножки у стульев. Зюлёные понимали, что идти драться против сразу трёх рот как–то не с руки, бесполезно! Вот они и не вякали. Только недобро вычисляли штрафника, нагревшего роту на полста очей…
***
Через неделю народных гуляний на станцию Хоботс–пассажирская подогнали дембельский поезд. Жорри, Бромми, Герма и сопровождающий их Збагрит стояли на перроне и прощались.
– А чё я вас так давно не видел? – ухмылялся Жорик над сладкой парочкой, которая всю неделю гуляний провела наедине друг с другом.
– У нас было… эээ… это… – пытался собраться с мыслями Бромми. За последние дни он стал какой–то нервный. Сильно похудел. Выглядел каким–то… каким–то внутренне истощённым.., в отличие от Гермошлеммы, которая прям–таки расцвела. Да уж, если в этой безумной любви кто–то и был утоплен, то точно не она!
– Мы были вместе, – как–то странно улыбалась ГермошлемиДушка, оценивающе разглядывая Поттного с головы до… Ну, в общем, очень странно смотрела она на Жорика!..
– Как–то странно отправляться домой? – огорчалась Герма. – Я бы вот ещё училась и училась! И училась и училась! И училась и училась!!!
– Да не, намано–намано!.. – тяжело задышал Бромми, почему–то чуть не падая в обморок. – Чего странного–то? Учёбе время и каникулам час… то есть месяца три нужно! Не меньше!!!
Гермошлемка ничего не ответила кавалеру. Только грустно вздохнула, застенчиво теребя панамку. А в это время бородатый Збагрит отозвал Жорика в сторону и за бутылочкой "Блибидинского" сделал скромный, но полезный подарок. Поттному была очень кстати вручена поваренная книга о вкусном и здоровом пиве с картинками и запашком. Будет чем занять время в поезде, попивая любимый напиток и хрустя орешками!
Объявили отправление.
– Ну что сказать вам, кореша, на прощанье? – улыбнулся Жорик, который в отличие от друзей передвигался до дому выпь–классом. – Не плачь, Бромидик, ты стал, блин, взрослым? Это банально!.. Давайте просто пожелаю вам большой светлой и в меру чистой… всем!
Камера плавно уходит налево…
Примечания
При написании этого поКлёпа пострадало несколько, мать их растак, кроликов. Ну и хрен с ними! ;o)
Неточности… перевоДа эээ… стрелок, очепятки и просто гон допущены специально. Исправлению не подлежат. Наверное. =)
| ©Lord_BSS. |
Мадэ: 7 марта - 31 октября 2003 г. |
ПоКлёп в. 0.2.7. |
